Герои и злодеи
Шрифт:
Теона просто захлестнуло волной ярости. «Вот ведь мудак! Мало того, что он сам толкнул меня, так ещё и выставил виноватым!» Поднявшись с пола, он, тяжело шагая, снова бросился на обидчика.
Рамси перестал ухмыляться и врезал ему кулаком в лицо. Теон не остался в долгу, ударив его головой в подбородок, а затем толкнул в многострадальный книжный шкаф. Однако противник устоял на ногах, и также ринулся в бой, повалив Теона на пол. Сцепившись, они катались по полу, среди рассыпанных фотоснимков и книг, яростно дыша, и обмениваясь ругательствами и тумаками. На шум и грохот прибежали парни из соседней комнаты и разняли их.
—
На вопрос, что произошло, у Теона не было ответа. Его новый сосед просто какой-то псих, он сам обалдел от такого поворота. Он дрался и раньше, но так, чтобы всерьёз молотить друг друга, ему не приходилось никогда. И честно говоря, он был рад, что их разняли. Потому, как не знал, сколько ещё он мог продержаться: первоначальный запал угас, а этот псих оказался явно сильнее его. Возвращаться назад в свою комнату ему не хотелось и до ужина, а потом и до позднего вечера он бродил по территории школы. И теперь, волей-неволей, ему пришлось идти назад, ведь приближалось время отбоя.
Рамси лежал на кровати в своих дурацких наушниках, закрыв глаза, и заложив руки за голову. Теон не знал, спит он или нет, и поэтому старался производить поменьше шума, и даже не стал включать свет. Пытаясь не наступать на фотографии, он приблизился к своей кровати, решив, что снимки соберёт завтра. Расстелив постель, он уже стал раздеваться и с грустью заметил, что новая рубашка лишилась половины пуговиц, которые он и пришивать-то не умел — раньше такими вещами занималась его сестра. Впрочем, пуговицы сперва требовалось отыскать. Подбитый глаз болел и намечалась не одна пара синяков по всему телу. Первый день в новой школе оказался провальным.
За то время, что Теон готовился ко сну, Рамси так и лежал на кровати, закрыв глаза и размеренно дыша, словно спящий. Так как свет Теон не потрудился зажечь — комната постепенно утонула во тьме. Сигнал к отбою уже прозвучал. Теон устал за этот день, полный беготни и нервотрёпки, и начал помаленьку проваливаться в сон. Но тут уловил смутное движение над собой. Открыв глаза, он вздрогнул, и едва не закричал от неожиданности, увидев рядом лицо своего соседа.
— Я тебя ненавижу, — поведал ему Рамси злобным шёпотом. А затем, как ни чём не бывало, лёг на свою кровать, отвернувшись к стене.
«Он, что всё это время притворялся, будто, спит, дожидаясь, пока я усну, чтобы сообщить, как он меня ненавидит?! Это как-то ненормально», — подумал Теон. Это парень начинал пугать его, да что там, он напугал его до чёртиков!
========== Глава 7 ==========
Наступило утро первого сентября. Теон, собираясь в школу, старался не встречаться взглядом со своим соседом. Рамси также делал вид, что Теона не существует, лишь покидая комнату, бросил ему:
— Приберись здесь.
После завтрака состоялась торжественная линейка, на которой ученикам объявили правила поведения в школе, а также прочие малозначительные вещи, которые Теон не особенно слушал. Здесь не было особых отличий от всех его предыдущих школ. Правила касались в основном соблюдения дисциплины и распорядка дня. А запреты того, чтобы ученики болтались по территории школы после отбоя в половине
После линейки ученики отправились по кабинетам, где состоялись первые в этом году ознакомительные уроки. Десятых и одиннадцатых классов оказалось по четыре, так же, как и последних двенадцатых и тринадцатых, около двадцати пяти человек в каждом. Седьмых, восьмых и девятых по три класса. Среди всей параллели, Теону не посчастливилось оказаться в одном классе с Рамси Болтоном. Из двадцати семи ребят, две трети первый год обучались в этой школе. Сам же интернат существовал не так уж давно: всего семь лет и один выпуск.
Ранее замок являлся родовым поместьем богатой и влиятельной графской семьи. Несколько поколений владели им в течение полутора столетий. Графский род прервался из-за трагической гибели единственного наследника. Родственники последнего графа устроили междоусобную войну за поместье и титул. Однако, новые хозяева не задерживались в замке надолго: сменяя один другого, они либо были убиты своими же союзниками, либо погибали загадочной, мистической смертью. Бывшее графское поместье заимело печальную славу. Замок долго пустовал, окутанный слухами и зловещими тайнами. Во время последней войны в нём была организована военная база.
После войны частично разрушенное здание было восстановлено и отдано под государственную тюрьму для политических диссидентов и врагов правительства. Тюрьма просуществовала до конца шестидесятых годов двадцатого столетия. Пожар, поразивший бывшее графское поместье, унёс более двух сотен жизней заключённых и положил конец сей мрачной обители обречённых. Причины пожара так и не были выяснены. После этого замок вновь был покинут и пустовал на протяжении двадцати лет. Затем один из далёких потомков графа вступил в права наследования и планировал восстановить родовое поместье. Он нанял искусных мастеров, чтобы воссоздать атмосферу восемнадцатого столетия в родовом поместье. Он собирался поселиться здесь вместе со своей семьёй, но внезапно исчез и более о нём никто ничего не слышал. Из замка хотели сделать музей, но либо финансирования не хватало, либо ещё чего — идея эта так и не претворилась в жизнь.
Спустя несколько лет нашёлся богатый меценат, который решил выделить деньги на организацию школы-интерната в этом историческом сооружении. Известный политический деятель Роберт Баратеон хотел облагородить свою персону на страницах газет и телеканалах, как раз обустройство школы и стало для него актом благотворительности.
Директором школы являлся его средний брат Станнис Баратеон. Человек нрава строгого и неподкупного. На поблажки с его стороны ученики могли и не надеяться. Характер у него несомненно тяжелый, но он был не только строг, но и справедлив: в равной степени раздавая как наказания нерадивым ученикам, так и поощрения прилежным и ответственным. Его заместитель напротив, являлся человеком умный и проницательным, склонным к гуманистическим идеалам. Давос Сиворт помимо учебной деятельности, занимался активной общественной работой, организовал для детей экскурсии и посещение музеев и театров. Он был отзывчив и чуток к просьбам учеников. Дети любили его и доверяли ему.