Герои книг на приеме у психотерапевта. Прогулки с врачом по страницам литературных произведений
Шрифт:
В трагедиях почти всегда обыгрывались сюжеты древнегреческих мифов, а их задачей было заставить зрителя переживать смесь волнения и ужаса и благодаря этому избавляться от этих чувств. Это можно сравнить с тем, как в наши дни кто-то, пережив ужасный развод, со стаканчиком мороженого рыдает перед экраном над любовной мелодрамой и надеется, что после этого станет легче. В общем, пусть и не в точности так, но пьесы ставились для того, чтобы вызвать у зрителя сильную эмоциональную реакцию.
Поэтому греческие драматурги часто помещали героев в ситуации, где те были вынуждены совершать серьезные проступки, что бы ни делали. Более того, чем активнее старались персонажи избежать плохой развязки, тем хуже шли дела. Все в результате
История о дисфункциональной семье и самоисполняющихся пророчествах
Биологические родители Эдипа – фиванский царь Лай и его супруга Иокаста. Лай, в свою очередь, был приемным сыном и воспитанником царя Пелопса. Влюбившись в родного сына Пелопса, Хрисиппа, он сделал то, что, по-видимому, всегда делали в Древней Греции, когда в кого-то влюблялись: похитил Хрисиппа и увез в Фивы. За это Пелопс проклял Лая: если у того родится сын, то убьет отца и женится на собственной матери.
Когда Иокаста действительно родила сына, дельфийский оракул напомнил Лаю о проклятии. В приступе неслыханного малодушия Лай, не испытывавший отцовских чувств, с согласия жены проколол и связал сыну ноги и отправил слугу бросить новорожденного в дикой местности. Почему царь боялся, что без связывания ног младенец сможет убежать, нам не сообщают. Вероятно, он был не очень-то сообразителен, ведь мысль о том, что выросший в любви ребенок может даже не помыслить об убийстве, в голову Лая тоже не пришла.
Слуга, которому было приказано убить младенца, пожалел его и отнес в Коринф. Там его усыновили царь Полиб и его жена Меропа и назвали Эдипом. Не зная правду о своем происхождении, Эдип вырос в Коринфе. И все бы на том и закончилось, но, как известно, тайны и ошибки прошлого всегда о себе напоминают, когда этого не ждешь. Как-то на празднике один пьяный намекает Эдипу, что он не сын своим родителям. Эдип расспрашивает об этом Полиба и Меропу, но не получает удовлетворительного ответа. Тогда юноша, в точности как родной отец, обращается к дельфийскому оракулу. Тот сообщает, как и Лаю когда-то, что Эдип убьет отца и женится на матери.
На деле предсказания оракулов, даже если есть вся необходимая информация, обычно трудно интерпретировать. Но не Эдипу. По-прежнему считая, что Полиб и Меропа – его кровные родители, юноша решает, что оракул предсказал ему, что он убьет Полиба и женится на Меропе. Вместо того чтобы подумать, что нечаянно убить того, кого не хочешь убивать, крайне сложно, а еще сложнее – случайно жениться на той, на ком не хочешь жениться (а поразмышляй он так, то снова вспомнил бы и слова пьяницы), Эдип покидает дом и тем самым продолжает традицию, начатую родным отцом: реагировать на предсказания оракула необдуманными решениями и скоропалительными поступками.
Публика, конечно, замечает, что решение Эдипа – ошибка, но вынуждена со стороны наблюдать, как неизбежно приближается беда. Когда Аристотель создавал свою «Поэтику», он забыл указать среди чувств, которые вызывает в зрителе трагедия, сильную досаду и желание крикнуть герою: «Не делай этого!», несмотря на бессилие что-либо изменить и спасти его от гибели.
На распутье в горах Эдип встречает колесницу и вступает в спор с возницей, который, на его взгляд, cлишком надменно себя ведет. Cсора заканчивается тем, что Эдип убивает этого человека, не подозревая, что это и есть его кровный отец Лай. Так сбывается первая половина предсказания.
При въезде в Фивы Эдип встречает Сфинкса – существо
Проходят годы. У Эдипа четверо детей от Иокасты, и, по правде говоря, он вполне счастлив в своем неведении. Но в Фивах свирепствует чума, против которой не помогают никакие средства. Конечно же, совета просят у оракула (лучше бы в семье Эдипа никогда не появлялась эта традиция!). Оракул сообщает: причина эпидемии в том, что смерть Лая не отомщена. Эдип, не зная, что Лай – человек, которого он убил на распутье, начинает расследование и копает могилу сам себе. Шаг за шагом правда раскрывается. Когда Иокаста понимает, что исполнилось старое предсказание, она вешается. Эдип же выкалывает себе глаза застежкой с ее одежды. Полная катастрофа.
В трагедии об Эдипе речь, таким образом, идет не о желании Эдипа во что бы то ни стало жениться на матери, что разумеется под эдиповым комплексом. Перед нами история о том, что невозможно уйти от судьбы, как бы человек ни старался. Попытки Эдипа и его родителей перехитрить злой рок как раз и ведут к тому, что предсказание оракула исполняется.
Эдип и его семья глазами психиатра
Вопреки расхожему представлению, Эдип не имеет ничего общего с комплексом, названным его именем. Наоборот, знакомясь с ранним детством Эдипа, мы понимаем, что причиной его трагедии стало неверное поведение родителей. Давайте начнем с самого Эдипа: в младенчестве мальчик не только был сразу же разлучен с матерью, но также подвергся физическому насилию и пережил угрозу для жизни. Он был лишен раннего контакта с любящей матерью, хотя после всех злоключений и обрел любящих родителей в лице Полиба и Меропы. Но и у этих отношений был принципиальный недостаток: приемные родители хранили тайну. Вместо того чтобы откровенно поговорить с Эдипом и рассказать ему правду о его рождении, они молчали. До сих пор в воспитании детей часто принято избегать обсуждения неприятных тем из-за предположения, что это только создаст лишнее напряжение, а если молчать – все останется как есть. Присмотревшись повнимательнее, мы найдем примеры такого поведения не только в семьях, но и в высокой политике, которую, вероятно, поэтому часто сравнивают с детским садом.
В истории Эдипа отчетливо видно, как нежелание раскрывать семейную тайну и вспоминать старую травму может привести к обратному эффекту и обострить ситуацию. Возможно, Полиб и Меропа не признались приемному сыну в усыновлении из страха его потерять, но покинул он их именно потому, что считал кровными родителями. Отсутствие в семье культуры диалога – еще одна причина, по которой Эдип не решился поговорить с родителями о том, что его беспокоило. Его страх убить отца и жениться на матери был, пожалуй, слишком велик. Этот эпизод дает повод для размышлений: присутствовал ли здесь описанный Зигмундом Фрейдом комплекс? Действительно ли Эдип испытывал влечение к своей приемной матери Меропе и видел в отце соперника? Вероятно, из-за неразрешенного комплекса юноше легче было покинуть родителей, чем сопротивляться своим желаниям? К сожалению, автор не сообщает подробностей, поэтому данных для детального анализа недостаточно.