Герои космодесанта
Шрифт:
— Мы готовы к худшему, — ответил Хонсю.
Нагнувшись, он поднял оторванную голову и водрузил на стол. На мертвом лице застыло удивленное выражение. Хонсю задался вопросом, хватило ли убитому времени увидеть, как закружился бар, когда его башка покатилась по полу. Кожа покойника была восково-бледной и влажной, а на лбу, над татуировкой восьмиконечной звезды, проступала ритуальная метка — красный череп.
— Поэтому мы здесь и собрались, и поэтому я велел Новорожденному его прикончить.
Подобно своим воинам, Хонсю сильно изменился
Ваанес перегнулся через стол и взял голову в руки, держа ее так, чтобы кровь стекала по перчаткам. Хонсю заметил, как при этом расширились глаза Ваанеса, как затрепетали его ноздри, вдыхая запах смерти, как пальцы ласкали мертвую плоть.
— Он был одним из людей Паштока Улувента, — заключил Ваанес.
— Кого?
— Адепта Бога Крови, — ответил Ваанес, перевернув голову и указав на метку на лбу. — Это его знак.
— Влиятельная персона? — поинтересовался Грендель.
— И даже очень. Он много раз участвовал в Жатве Черепов, чтобы завербовать бойцов в свой отряд.
— Он побеждал?
— Те, кто не побеждает в Жатве, становятся покойниками, — отозвался Ваанес.
— Убийство одного из людей Улувента должно привлечь его внимание, — сказал Хонсю.
— По-моему, только что привлекло, — сообщил Грендель, с широкой ухмылкой кивнув в сторону двери.
К их столу направлялся высоченный воин в доспехах, которые некогда были черно-желтым, а теперь настолько пропитались кровью, что приобрели винно-ржавый оттенок бургундского.
Грендель потянулся к оружию, но Хонсю покачал головой.
Шлем вошедшего украшали рога, а из-под визора торчали два кабаньих клыка. Хонсю не мог сказать наверняка, являлись ли клыки элементом доспехов или частью тела воина. На нагруднике гиганта был выгравирован тот же символ, что и на лбу мертвеца, а дыхание вырывалось из его груди с хрипом, напоминавшим ворчание голодного зверя. В руке гость сжимал бронзовый топор с запятнанным кровью лезвием, по которому пробегали огненные блики.
Воин поставил топор на пол древком вверх и стукнул кулаком по нагруднику.
— Я — Возок Дол, слуга Трона Черепов, и я пришел за твоей жизнью.
Хонсю быстро оценил потенциального противника.
Возок Дол был из космодесантников. Судя по двум скрещенным косам на его наплечнике, в свое время он принадлежал к ордену Императорских Кос, но сейчас сражался во имя кровожадного бога, который упивался лишь войной и убийством. Он наверняка силен и искусен, а в жажде славы и боевых почестей не уступит даже тем, кто все еще верен Империуму.
— Я думал, твой орден мертв, — заметил Хонсю, поднимаясь на ноги. — Разве
— Ты говоришь о том, что тебя не касается, червь! — рявкнул Дол. — Я здесь, чтобы убить тебя, так что берись за оружие.
— Вот видишь, — ответил Хонсю, покачав головой, — каждый раз одна и та же ошибка. Вы, адепты Кровавого Бога, слишком много болтаете.
— Тогда хватит разговоров, — выкрикнул Дол. — Дерись!
Не тратя времени на ответ, Хонсю выхватил из-под стола свой топор. Черное лезвие отливало глянцем и, казалось, впитывало каждый квант света, имевший неосторожность его коснуться.
Хонсю был быстр, но Дол оказался быстрее и сумел блокировать удар. Воин Кровавого Бога взмахнул топором, готовый рассечь врага надвое. Хонсю пригнулся и вогнал рукоять своего оружия в живот противника, а затем отскочил, избегая ответного удара. Лезвие прошло в миллиметре от его головы, и воина обдало жаром порожденного в варпе оружия.
Он взялся за рукоять двуручным хватом и пошире расставил ноги, встречая атакующего Дола. Воин Кровавого Бога был проворен, а от его яростного рева тряслись даже стены, но Хонсю приходилось биться и с противниками пострашнее Возока Дола — и выжить.
Хонсю шагнул вперед и вскинул руку, чтобы блокировать удар. Лезвие топора обрушилось вниз и крепко застряло в предплечье Хонсю. Подобно Новорожденному и Кадарасу Гренделю, воин был облачен в тускло-стальные доспехи Железных Воинов, но рука, попавшая под удар топора Возока, сверкала чистым серебром.
Дол удивленно рыкнул — он явно ожидал, что любой сраженный его топором упадет и больше не встанет.
Удивление стоило ему жизни.
Воин Бога Крови потянул за рукоять, но оружие засело намертво. Хонсю занес топор над головой и ударил по наклонной дуге, вогнав глянцевито-черное лезвие в макушку противника. Топор разрубил шлем Дола, череп и шею, прежде чем застрять в его груди.
Возок Дол упал на колени и завалился на бок, увлекая за собой противника. Грузное тело мучительно содрогнулось, когда заключенный в оружии Хонсю демон варпа добрался до души побежденного и потехи ради разорвал ее на куски.
Из разрубленного черепа бил алый фонтан — однако и после того, как дух воина сгинул, хватка Дола на рукояти топора не ослабла.
Вдоль края засевшего в предплечье Хонсю лезвия вспыхнула ярко-оранжевая полоска, похожая на пламя ацетиленовой горелки. Секунду спустя топор отделился от серебряной руки и грохнулся на пол. В лезвии виднелась большая полукруглая выемка. Горевший в топоре Возока свирепый огонь угасал по мере того, как его сила переходила к оружию победителя. На руке Хонсю не осталось и вмятины — конечность вновь стала идеально гладкой, словно только что вышла из кузни серебряных дел мастера. Хонсю не знал и не задавался вопросом, откуда берется эта способность к регенерации, — достаточно, что магическая конечность вновь его спасла.