Герои млечного пути
Шрифт:
— Это почему? Потому что первым делом проверил любезно предоставленные вами покои на предмет прослушивания? — Он пристально посмотрел на Зоренсона.
Тот несколько опешил.
— Вы, любезный, совсем меня за идиота принимаете?
— Н-нет…
— А как тогда это понимать? Да вы присаживайтесь, господин канцлер. Будем мило беседовать. — В тоне гостя сквозила едва уловимая угроза.
Лейба послушно сел.
— Что у вас на уме, любезный? Я не вижу в ваших глазах огня энтузиазма. К вам прилетел
— Послушайте, Дэвид. Вы умный человек. И я не дурак. Надеюсь… Неужели вы полагаете, что между нами может состояться откровенный разговор в том контексте, который вы затронули? Ведь если я действительно их ненавижу, то меньше всего захочу это обсуждать с человеком, которого они прислали.
— Но вы косвенно дали мне понять, что это именно так. Иначе зачем следить за мной?
— Не хочу опростоволоситься, как это случилось после визита Ди Рэйва.
— Весьма скользкое объяснение, — засмеялся Дэвид. — Бросьте вы, Лейба. Я ведь наемник, и мой разум не замутнен сомнительной идеологией ваших глупых мудрецов.
— Это что, тест? — прищурился Зоренсон.
— Нет. Это откровенный разговор. Ваши руководители платят мне большие деньги — и все. Я не человек «Золотой элиты». Понимаете?
— Тем более. Какая может быть откровенность с наемником. Вы беспринципны. Ваш главный идеал — деньги. Вам заплатят, вы застенографируете наш откровенный разговор и распечатаете во всех бульварных газетенках.
— Как грубо, однако. — Дэвид улыбнулся, потерев пальцем висок. — Совсем негодяя из меня делаете.
— И тем не менее человек, лишенный каких-либо моральных устоев, готовый ради сиюминутной выгоды на любой аморальный поступок, мне крайне несимпатичен.
— Вот мы и пришли к общему знаменателю, любезный канцлер. Я вам несимпатичен, потому что я наемник «Золотой элиты», сама идеология которой далека от моральных общечеловеческих ценностей. Ведь я готов за личную выгоду на аморальный поступок, как вы сами выразились. А эти поступки обусловлены пожеланиями «Золотой элиты». Так?
Зоренсон замолчал, поняв, что попался на удочку хитрого Дэймонда.
— Ну, теперь-то можно быть и откровенным. Все тайное стало явным. Вы нетерпимы к своим хозяевам, и ваше презрение распространяется на меня. Хотя, смею заметить, совершенно напрасно. Вы ведь тоже, простите, не святой. Так давайте не будем кривляться ни друг перед другом, ни перед самими собой.
— Чего вы добиваетесь?
— Вы все поймете, когда я объясню. А объясню я, когда вы все-таки станете со мной более откровенны.
— То, что вы мне сейчас предлагаете, является чистой воды провокацией…
— И вы доложите
— Вы не оставляете мне выбора…
— Вы сами себя его лишаете. — Блондин пожал плечами, откинулся на спинку кресла и, прикрыв глаза, негромко сказал: — Но зачем вы тогда зашли ко мне? Разве не затем, чтобы иметь выбор?
— Я считаю, что действия верхушки «Золотой элиты» приведут нас к катастрофе.
— Так. Уже лучше. Что именно вас не устраивает?
— Многое. Но последней каплей стала, на мой взгляд, идея с ядерным оружием, граничащая с безумной авантюрой. Вы подумали о последствиях?
— Конечно подумал. Именно последствия мной и просчитаны.
— Но вступить в противоборство с Россией!.. Чем это для нас кончится?!
— Для меня ничем. — Дэвид многозначительно улыбнулся. — А вот для «Золотой элиты» — полным разгромом. Остается вопрос, как вы из этого выкрутитесь?
— Что? Простите?.. — Канцлер совсем не ожидал такого ответа. — Как вас понимать?
— Так и понимайте. Мудрецы слишком самоуверенны. Наша акция на Зети, санкционированная ими, вернется к ним таким бумерангом, что они еще полвека головы не посмеют поднять. Если, конечно, их головы не снесут окончательно. Русские сейчас не те, что были полтора столетия назад. Они многому научились в борьбе за выживание.
— То есть вы играете против «Элиты»? Но за кого же тогда?
— Я играю за себя. Я есть носитель высшей ценности и смысла бытия.
— Не много ли вы на себя берете?
— Ровно столько, сколько смогу нести. А я, поверьте, способен на многое.
— И зачем вы мне все это рассказываете?
— Я буду честен. Я вас вербую. Сейчас вы даже на Зети одни. Ваш помощник плетет против вас интриги. Ваши союзники фенфирийцы используют вас, чтобы впоследствии подчинить себе планету, а нанятые пираты всего лишь зарабатывают деньги. Вы правильно говорили о беспринципных наемниках. Это именно они. Но я другое дело.
— Не понимаю. Какова ваша цель?
— Моя цель… — Дэвид посмотрел Зоренсону прямо в глаза. — Война. Мировая агония. Битва, полем боя которой станет галактика. Война, которая выведет новую породу людей. Сверхчеловеков. Господ Вселенной. Это будет существо не животных слабостей и малодушия. Это не будет нерешительное и сомневающееся создание, разрывающееся между страхом и алчностью. Это будет полубог! Мощный, благородный, честный и сильный. Без страха. Без комплексов. Без предрассудков и мутаций совести. Это будет создание, чьими добродетелями станут воля и разум, преданность и правда, духовность и чистота помыслов. Это будут строители и хранители Вселенной. Они возникнут не сразу, но путь этот мы проложим уже сегодня. И этот путь пройдет сквозь завтра Млечного Пути в будущее Вселенной.