Герои Вопреки. Часть I
Шрифт:
Над правой бровью резко чернела татуировка. Несколько символов и гномьи числа: «девять-семь-два». У остальных никаких татуировок заметно не было.
Ближайший к командиру гном, что не отставал от того ни на шаг, выделялся тем, что вел себя расслаблено и развязно. Едва он понял, что в помещении Раккар один, то спокойно снял шлем и потер жесткий ежик коротко, по-военному ровно, стриженных волос.
Усы же напротив были длинными и по-залихватски закрученными, как у жука. Борода, в отличие от молодых, была отпущена ровным
Двигался он в доспехах и с оружием так, будто они были его частью. Что делало его и еще более похожим на здоровенного жука.
Командир напротив, двигался более важно и величественно, не подстраиваясь под гармонию сочленений брони и вес оружия.
— И тебя родич, я рад приветствовать, — ответил наконец сделавший и еще шаг вперед командир.
А когда Раккар расслабленно выдохнул, командир со своим помощником обменялись бесстрастными взглядами.
Бойцы тоже сразу успокоились и рассыпались по кузне, простукивая стены и заглядывая в каждый ящик. Что они там искали осталось загадкой.
Командир поднял руки раскрытыми ладонями вперед и стал предельно вежливо спрашивать встреченного в замурованной кузне гнома, как он тут оказался.
Раккар честно ответил, что прошел через пещеры. А на вопросительный взгляд, пришлось махнуть рукой в сторону заложенного дверного проема напротив все еще открытой двери.
«Все не так уж и плохо. Я ожидал от встречи с гномами гораздо худшего приема, но грешно жаловаться на нормальных людей. То есть гномов, — подумал он, смещаясь во время разговора так, чтобы заглянуть еще и за распахнутую каменную дверь.»
Попутно отметил, что несмотря на то, что предстал перед гномами оборванным, грязным и заляпанным кровью, те без всякой брезгливости, а то даже и с интересом оглядывали его сверху донизу. Особенно много внимания уделяя его драной одежде.
С первых же секунд этого осмотра показалось, будто он попал на базар впервые в жизни, настолько хитрые и искушённые взгляды на него стали бросать командир и его помощник. Невольно захотелось спрятать свой кошель, а лучше съесть. К счастью кошеля у него вовсе не было.
Спустя несколько минут беседы, пока ему задавали наводящие вопросы, а Раккар коротко, односложно отвечал, его больше не удивляло, что все говорят по-русски, пусть и архаично. Напрягало то, что он сразу же определил мастеровое сословие новоприбывших.
Помощник командира точно был молотобоец. Грубая и жесткая работа, требующая при этом большого мастерства, ловкости и громадной мощи.
Широкий даже по меркам гномов здоровяк с вздутыми ручищами да ладонями, способными заменить лопату для угля. Из этого сословия, как правило, выходил почти весь низовой командный состав гномов.
Все мысли вместе и каждая по отдельности возникли помимо
Продолжая терзаться особенностями своего нового восприятия и почти перестав отвечать на вопросы, Толя наконец смог подойти поближе и заглянуть за дверь. Да так и замер в ступоре.
С той стороны находилась пещера таких размеров, что в нее спокойно можно было океанический лайнер под любым углом поставить.
Циклопических объемов подземные чертоги опирались на резные колонны толщиной с целое здание. Колоннада же возносились к далекому потолку, который был выложен из огромных блоков, формирующих каменный свод купола.
Все выглядело не просто надежным, а прямо-таки вечным. Будто бы на этот свод опирается вся гора.
Пол огромной пещеры находился далеко внизу, относительно кузни, и на такую высоту отряд гномов видимо поднимался по лестнице.
Только вот никто из них не выглядел запыхавшимся. Скорее наоборот, каждый был напряжен и готов к действию.
«Интересно, кого они тут ожидали увидеть, — задумался Раккар снова обернувшись к собеседникам.»
Поняв, что гномы сделали паузу в вопросах и сейчас переглядываются со значением, он позволил себе и еще немного полюбоваться пещерной залой.
Сочетание рационально округлого и декоративно угловатого, создавало неповторимое впечатление естественных природных очертаний, к которым просто приложили руку разумные существа.
Невольно захотелось попасть поскорее в жилые пещеры и увидеть собственными глазами не просто исполинские подпорки, а самую настоящую архитектуру и дворцы гномов.
От окружающих не укрылось восхищенно восторженное выражение на его лице, однако оно вызвало у них вовсе не закономерную гордость, как можно было ожидать.
Напротив, все как один они напустили равнодушно бесстрастного вида и показно отвернулись в другую от гостя сторону.
Наконец, командир в очередной раз повторил вкрадчивым и подчеркнуто вежливым голосом один и тот же вопрос:
— Откуда именно вы зашли в южные чертоги собрат. Прошу вас, поведайте нам.
И Раккар вдруг понял, что молчит. Осознал, что с самого начала встречи ему задают вопросы, а он лишь отвечает.
Радость и надежды вмиг были пожраны сомнениями. Но молчал он вовсе не из-за сомнений.
Впервые в жизни он ощутил на себе значение фраз «все похолодело внутри» и «язык прилип к небу». Ноги отказывались повиноваться, а голос покинул его. Тело стало чужим и непослушным, будто о чем-то догадываясь.
Голова сама собой стала поворачиваться назад, скорее почувствовав там движение, чем что-то расслышав.
Вспышка острой боли. Бритвенно острый и холодный клинок кинжала вошел ему в шею по самую рукоять. Боль почти сразу сменилась ноющим чувством, что обычно заменяет её во снах.