Герои забытых легенд
Шрифт:
– Твои садистские замашки начинают меня нервировать, – сухо заметил Олег.
– Я просто хочу побыстрее утрясти дело, а ты всегда был нерешительным человеком. Когда с членами семьи будет покончено, я разыграю перед полицией и журналистами безутешную вдову. Это будет самая лучшая роль за всю мою карьеру! Может, после этого даже смогу вернуться в кинематограф… Затем мы объявим о вашей недавней свадьбе с Лизой… Когда все узнают, что ты потерял горячо любимую жену, тысячи поклонников разделят твою скорбь,
– Хорошо, – наконец сдался Олег. – Но только будем предельно осторожны. Необходимо все тщательно продумать. Твой план хорош, но сложен в исполнении. Тимофей живет в академии и не ночует здесь. Егор вечно в разъездах, Оксана тоже часто отлучается в Санкт-Эринбург. Как собрать их всех вместе в одно время? Семейных праздников в ближайшее время, кажется, не предвидится.
– Значит, будем действовать по обстоятельствам, – заявила Анфиса.
– Но только сообща! И без необдуманных поступков вроде твоей недавней выходки в больнице!
Анфиса лишь молча кивнула в ответ, довольно потирая руки. Она поверить не могла, что ее мечты исполнятся так скоро. Осталось подождать совсем немного, и она станет самой богатой женщиной во всем Клыково!
8. Заклинание защиты
Георгий отвез Платона Евсеевича и Владимира Мезенцева к Долмацким, но выходить из машины не стал, а тут же отправился в неизвестном направлении.
Дверь открыла невысокая женщина средних лет.
– Это Груня, наша горничная, – мимоходом представил ее старик, вешая шляпу на стойку в прихожей.
Владимир вошел и огляделся. Снаружи особняк выглядел как обычный двухэтажный дом, каких в Клыково было десятки, но изнутри жилище Долмацких поражало роскошью и великолепием обстановки. Антикварная мебель, хрустальные люстры, дорогие картины, толстые ковры – все кричало о богатстве.
– Могу я увидеть комнату Серафимы? – спросил шериф, переминаясь посреди большой гостиной.
– Разумеется! Груня вас проводит, – кивнул Платон.
Горничная, кивнув Мезенцеву, тут же направилась к широкой лестнице, ведущей на второй этаж. Долмацкий задержался внизу, чтобы ответить на телефонный звонок.
– У вас часто бывают посторонние люди? – спросил шериф, поднимаясь по ступенькам вслед за Груней.
– Практически никогда, – покачала головой горничная. – Мы ведь живем на два дома и большую часть времени проводим в Санкт-Эринбурге. У Платона Евсеевича там бизнес, ночной клуб. Скоро вот закроем этот особняк до весны и уедем в большой город.
– Так вы живете
– По большей части.
– А грабителей не опасаетесь?
Горничная заливисто рассмеялась.
– Я сказал что-то смешное? – не понял Мезенцев.
– Платон Евсеевич – уважаемый в городе человек, – терпеливо пояснила Груня. – А еще обладает нужными знакомствами в… самых разных кругах. Хотела бы я посмотреть на того, кто осмелится его обворовать!
Еще одно подтверждение того, что Долмацкий промышляет темными делишками, отметил про себя Владимир.
– А Серафима приводит сюда гостей? – поинтересовался он.
– При мне ни разу не приводила. Да и отец ей запрещает, все же дом полон дорогих антикварных вещей. Но знаете, – женщина немного замялась, – Сима у нас барышня своенравная и чересчур самостоятельная. Она могла и ослушаться Платона Евсеевича, а я ведь тоже не торчу здесь постоянно. Она запросто могла пригласить кого-нибудь, пока я была на городской квартире. А у вас уже есть подозреваемые?
– Пока нет. Надеюсь, в скором времени нападем на след.
Горничная привела Мезенцева в уютную комнатку с большим окном, завешенным тяжелыми золотистыми шторами. Старинный платяной шкаф темного дерева, стол, на котором стоял новенький дорогой ноутбук, несколько книжных полок на стенах, широкая кровать – везде царил идеальный порядок. Осмотревшись, Владимир заглянул в шкаф, поочередно выдвинул ящики письменного стола, просмотрел многочисленные книги на полках.
Груня следила за ним, не скрывала своего неодобрения.
– Настоящий обыск. Даже я себе такого не позволяю.
– Работа обязывает, – вздохнул Владимир.
– А что вы хотите найти? – недовольно спросила Груня.
Шериф, который в эту минуту внимательно разглядывал ковер на полу, неожиданно вздернул брови.
– Что-то типа этого, – мрачно произнес он, затем приподнял угол ковра и заглянул под него. Груня тихо охнула.
На полу красным мелом была начерчена большая пентаграмма. Шериф заметил ее только потому, что один из углов слегка виднелся из-под края ковра. Мезенцев готов был поклясться, что это тот же самый рисунок, какой он уже видел на листке, выпавшем из сумочки Серафимы.
– Как часто вы здесь прибираетесь? – спросил он у горничной.
– Два раза в неделю, – напряженно ответила Груня.
– И не видели этого знака прежде?
Горничная замерла, не зная, что сказать.
– Я вас ни в чем не обвиняю. Пока. Но мне нужно знать, когда именно здесь появилась эта пентаграмма! – строго произнес Мезенцев. – И кто ее нарисовал?
– Да что вы говорите такое?!
– Этот же человек явно виновен и в наведении порчи.
Груня взволнованно всплеснула руками.