Героический режим. Безбожие

Башунов Геннадий Алексеевич

– И что делать?
– пробурчал мой напарник.

– Идти дальше?
– рявкнул я. Злился я не на Шустрика, а на себя. За последние дни даже снегопада не было, а я умудрился так облажаться.

Но, чёрт побери, тропа никуда не сворачивала. Мы прошли по ней ровно десять с половиной километров - расстояние до пещеры. И... вышли к болоту, да.

– Пошли к остальным. До заката ещё пара часов, глядишь, чего-нибудь найдём.

– А если не найдём? Из этой пещеры...

– Знаю, - устало махнул я рукой.
– Заночевав, мы должны

были выйти на разведку и найти следующее убежище. Но пещеры нет. Ты можешь предложить что-то другое?

– Могу. Я иду к остальным, веду их сюда, а ты идёшь в разведку. Так, по крайней мере, не все в болоте потонем.

– Окэ.

Можно, конечно, было сказать, что через болото нужно идти минимум вдвоём, чтобы, если кто-то угодил в трясину, другой ему помог... Но, в целом, пока всё выглядело не так плохо - ряды возвышенностей, поросшие кустарником и деревьями, располагались близко друг к другу, да и всё порядочно подмёрзло за последние дни. Так что во-он до тех деревьев можно и сходить, а там уже ждать остальных.

Я махнул рукой Шустрику и осторожно двинулся к первому рядку деревьев. Сначала нужно вырезать палку, чтобы прощупывать себе дорогу.

Подходящее деревце нашлось быстро, и уже через пять минут я уверенно продирался через кусты, взяв курс на самый большой остров растительности. На не заросшие участки пришлось выйти лишь дважды, да и те то ли так хорошо промёрзли, то ли и вовсе оказались сухими. Впрочем, низин с торчащим из них сухим камышом вокруг становилось всё больше. Я пробил на одной лёд, но для этого мне пришлось постараться. В крайнем случае можно будет пройти и по ним. Ничего, казалось бы, опасного...

На подходе к роще, выбранной мной конечной целью своей вылазки, я почуял очень слабый запах дыма. Вот это было уже гораздо хуже.

За последние дни я отвык от драк, начал забывать о боли. Катя, понимающая и очень спокойная девушка, способствовала этому. Когда я лежал рядом с ней, чувствуя прикосновения её податливого и тёплого тела, я мечтал о том, что мы больше никогда не встретим враждебно настроенных мобов, и наша дорога никогда не пересечётся с дорогой пати Павла. Хотя бы до конца зимы, а там... там что-то должно было измениться. И я надеялся, что эти изменения будут к лучшему.

О чём я думал?

О том, как плохо драться...

Мои губы кривила ухмылка, в правой руке поблескивал клинок, а перед глазами стоял багровый туман. Я ждал драки, хотел, чтобы снег оросила свежая кровь.

На миг в голове промелькнула мысль, что надо успокоиться, взять себя в руки, но я отбросил её. Успокоение? Если я не буду готов к бою, меня могут убить. Если я размякну прямо в бою, то меня убьют стопроцентно.

Забыть о боли? О, нет. Никогда. Я перенёс её достаточно, чтобы понять, что куда лучше, когда страдают другие. Нет, я не собирался никого мучить, и уж тем более не стал Голливудским злодеем, желающем творить зло ради зла. Но и пытать себя больше не дам. Пусть лучше те, кто желают

мне зла, умрут. Ради тех, кто хочет мне добра, я готов сдохнуть, лишь бы было хорошо им. А до остальных мне дела нет.

И дым, который я почуял, мог нести угрозу для моей пати, моей семьи.

Невидимкой я подкрался к роще и пулей пролетел сквозь неё. Меня уже могли видеть на болоте, я как придурок торчал на самом видном месте, даже не пытаясь спрятаться...

– Да, думать надо было лучше, - сказал один из троицы сидящих у костра.

– Гораздо лучше, - кивнул второй.

– Иначе не пришлось бы зимовать в этом дерьмовом месте, - поддакнул третий.

– Да-а, - в унисон протянули двое других.

Я только сейчас заметил, что они были похожи, как... нет, даже не братья, а три, если можно так выразиться, капли воды. Тройняшки, судя по всему.

Они сидели на другом конце рощи, тесно сгрудившись у небольшого бездымного костра. Рядом валялись три заплечные сумки, а чуть поодаль стоял ящик с инструментами - топорами, пилой и другой белибердой для обработки дерева. Выглядела троица вполне безопасно, но...

– Можешь не прятаться, - сказал первый.

– Мы тебя давно уже видим, - кивнул второй.

– Прёшь сквозь лес, как медведь, - поддакнул третий.

Я застыл, левая рука непроизвольно метнулась к арбалету.

– У нас нет оружия.

– Мы дровосеки.

– Усталые, замёрзшие дровосеки, которые хорошо слышат, как говорят деревья. Особенно, когда деревьев в округе так мало.

– Да-а...

И что делать?

Повинуясь какому-то сиюминутному импульсу, я вышел из рощи, сбрасывая Невидимость. Уселся рядом с подвинувшимися дровосеками и протянул руки к костру. И как оружие уже оказалось на поясе? Чёрт его знает, по крайней мере, эти ребята действительно выглядели неопасно.

– Вот так-то лучше.

– Мы всегда рады гостям.

– Даже таким опасным гостям.

– Деревьям ты не нравишься.

– Трава будто гниёт под твоими ногами.

– Именно это и привело тебя к этому болоту. Здесь гниёт абсолютно всё, а гниль притягивает гниль.

– Да-а...

Я стиснул зубы. Происходило что-то непонятное. Неужели эти три дровосека...

Ха, чёрт возьми! Действительно, неужели три дровосека, слышащие голоса деревьев, разглядевшие что-то внутри меня, да и вообще меня самого под Невидимостью похожи на обычных дровосеков?

– Кто вы?

– Мы же уже сказали.

– Мы дровосеки.

– Дровосеки, которые хорошо слышат, как говорят деревья.

Это начинало раздражать, но я сдержался. Возможно, мы получим квест. Или хотя бы узнаем, куда идти дальше.

– Дальше только болото, - сказал первый, будто услышав мои мысли.

– Хреновое болото.

– Гнилое болото, что тянет к себе таких, как ты. В этом болоте скрыто нечто, несущее зло в этот мир. Нечто спало, но теперь проснулось. Как знать, не ты ли в этом виноват?