Героно .. тургоро .. легастос .. аминь!
Шрифт:
– Последнее слово – скривился в зловещей улыбке Стикер.
Бурый, встав на табуретку, зацепил за крюк верёвку и затянул узел. Сделал петлю и спрыгнул – Готово.
– Помолиться можно?
– Правоверный что ли?
– Христианин.
– Молись – разрешил Стикер.
Вова опустился на колени, сложил руки ладонями перед грудью и закрыл глаза – Господь мой, ты знаешь весь путь мой, и ничто не сокрыто от очей твоих, ты знаешь путь нечестивца и помыслы его не сокрыты от тебя, Господь мой, ты возвеличиваешь ничтожное и низвергаешь гордыню, ты подставляешь плечо ослабевшему и укрепляешь усомнившегося, ты питаешь сердце надеждой, а душу грешную спасаешь через покаяние, Господь мой, ты даровал мне веру, ты дал мне силу, ты не отвернулся от падшего, ты благословил поколебавшегося, Господь моой! – Вова возвысил голос, вознёс
– Ты на всю ночь зарядил, что ли? – встрял Стикер – Кончай уже!
– И я подчиняюсь воле твоей, Госсподии – словно выдохнул Вова, и улыбка блаженства озарила его лицо – Амина супитер амана карифа ропота арамо сопо супитер редеги ригида супитер ореги … – Бурый и Стикер переглянулись, и попытались разобрать то, что произносил впавший в транс Вова – … дигида редеги арамо мерина дагиро керана дегеро серино амана барино корамо амина деримо каримос софино мирсора герамос эпастос форисон корсоро ферино героно тургоро легастос – Вова опустил руки и, сложив ладони, прижал к груди – Аминь!
– Аминь – подтвердили Бурый и Стикер, то ли поддавшись наваждению, то ли насмехаясь.
Пару секунд Стикер и Бурый приходили в себя. Бессмысленный, но ритмичный лепет Вовы слегка смутил и насторожил.
Вова открыл глаза – Последнее желание …
– Закурить? – потянулся к карману Стикер.
– Водки. В холодильнике. На кухне.
– Принеси – бросил Стикер Бурому и вытащил из кобуры пистолет. Это был Глок-субкомпакт – Я присмотрю – направив пистолет на Вову, добавил он.
Бурый ушёл и через минуту вернулся с бутылкой Путинки, непочатой поллитровкой.
– Стакан забыл – ухмыльнулся Стикер.
– Не надо – Вова протянул руку и взял бутылку. Привычным движением скрутил крышку и отбросил в сторону, запрокинул голову и, воткнув горлышко в рот, залил водку в себя за двенадцать секунд.
Бурый и Стикер слегка обалдели от такого фокуса Вовы.
– Да там вода – усомнился Бурый, и взяв бутылку из опущенной руки Вовы, встряхнул и понюхал – Водка!
– Я готов – сказал Вова и встал.
Бурый захватил Вову за локоть и потянул к табуретке – Залазь братан.
Вова встал на табуретку.
– Давай братан, сам.
Вова взял петлю и просунул в неё голову. Ему пришлось встать на цыпочки. Глаз у Бурого был намётан.
– Помочь братан? – усмехнулся Бурый и …
– Погодь – Стикер шагнул к Вове – А где брелок от Ауди?
Вова вытащил из кармана шорт брелок и отдал.
– Кончай – отступил Стикер, и Бурый выбил табуретку из-под ног Вовы.
Вова инстинктивно хватанул верёвку, и крутанувшись, и упираясь ногами в стену оттолкнулся и …
– Кудаа! – Бурый поймал Вовины ноги и потянул вниз, не давая ему дотянуться до крюка.
Вова конвульсивно дёргался, цепляясь за верёвку. Лицо пошло пятнами. Пытался вдохнуть, но петля затягивалась и глаза вылезали из орбит, и вываливался язык изо рта, и жёлтые всполохи перед глазами рассыпались искрами, и чернота поглотила сознание …
Ещё с полминуты Бурый, после того как Вова затих, не отпускал его ноги.
– Аминь – усмехнулся Стикер, достал из кармана наклейку, дракончика из детского набора, и приклеил Вове на руку – Уходим.
Лампочка мигнула раз … другой … третий.
– Выключаем?
– Не надо. Быстрее найдут. Если не перегорит.
Они выехали со двора – Поверните налево – скомандовал женским голосом навигатор.
Бурый повернул налево и поехал по улице.
– Вердано-пердано – на каком языке он говорил? – морщил лоб Стикер.
– На католическом – машинально ответил Бурый, всё ещё пребывающий под впечатлением от лихой выходки Вовы с водярой.
– Через шестьсот шестьдесят шесть метров поверните налево …
– Какое нах лево! – возмутился Бурый – Едем прямо, до упора. Раскомандовалась тут! – и выключил навигатор.
В стайке было тихо и только мотылёк, порхая крылышками, вился вокруг лампочки. Лампочка мигнула раз.… другой …
– Бляха Бурый, ты куда заехал?
Свет фар упёрся в густые заросли тальника на пустыре.
– Что за херня? – забормотал Бурый и стал разворачиваться.
– Что за нах … – сдавленно проговорил Стикер, и трясущейся рукой потянул пистолет.
Шагах в пяти от капота стоял Вова.
Бурый побледнел как простыня, и скованный ужасом не мог даже пошевелиться. Труп, с синюшным лицом и вывалившимся языком, вперился в них мёртвыми глазами. Стикер открыл дверцу, и выйдя из салона трижды выстрелил в то, что стояло в восьми шагах от него. Рука с пистолетом ходила ходуном и он промазал. Тварь прыгнула, взмахнув крыльями, и отсекла когтистой лапой руку с пистолетом. Стикер упал на колени, зажимая ладонью культю. Тварь склонилась над ним, и одним движением вырвала кадык. Стикер захрипел, и захлёбываясь кровью, упал лицом на землю. Бурый, преодолев оцепенение, выскочил из авто и побежал к зарослям тальника на пустыре. Тварь, с кадыком Стикера, зажатым в правой руке, взмахнула крыльями, подпрыгнула, и настигнув Бурого отсекла ему голову когтистой лапой. Голова покатилась по траве, оставляя кровавый след, а тело, пробежав по инерции ещё несколько шагов, рухнуло как бревно. Существо склонилось к голове и выковыряло левой рукой глаза. Прижав кадык Стикера к горлу, а глазные яблоки Бурого к мёртвым глазам, существо замерло. Через несколько секунд оно опустило руки. Ожили изумрудные, с жёлтым ободочком, глаза и заходил кадык, сглатывая сгусток застрявший в горле. Зацепив когтями, ещё дёргающееся, тело Стикера, тварь взлетела и сбросила его в заболоченный овраг, тянущийся вдоль зарослей тальника. Вернувшись назад, зацепило когтями тело и голову Бурого, и взлетев, сбросило в овраг. Тварь опустилась на землю и пала на колени. Вознесла окровавленные руки к небу, и качаясь, забормотала – Легастос тургоро героно ферино корсоро форисон эпастос герамос мирсора софино каримос деримо амина корамо барино амана серино дегеро керана дагиро мерина арамо редеги дигида ореги супитер ригида редеги супитер сопо арамо ропота карифа амана супитер амина… – существо застыло, как изваяние. Порхающий мотылёк опустился на голову твари и вспыхнул как спичка. Дымок свился и потянулся к открытым глазам, и засосался в них. Перепончатые крылья, за спиной, слились с кожей, оставив рисунок наподобие татуировки. Когти, на ступнях, стали ногтями на пальцах. Существо шевельнулось и встало. Это была молодая женщина, на вид лет тридцати. Короткая стрижка. Жгучая брюнетка с изумрудными, в жёлтом ободочке, глазами. Грудь высокая, большая, с сосками выпирающими ткань футболки. Ротик аккуратный, но чувственный, с алчущими, словно налитыми кровью, губами. Женщина села в Ауди и захлопнула дверцы. Включила навигатор – Прямо. Через шестьсот шестьдесят шесть метров сверните направо. Женщина выключила навигатор и тронулась. Доехав до дома Вовы, свернула и заехала во двор. Заглушив авто, вышла и прошла в стайку. Лампочка не горела. Она встала на табуретку и сдёрнула верёвку с петлёй. Подобрала бутылку из-под водки и вышла. Пикнула брелком и зашла в дом.
Втроём
Я сходил в душ. После тренировки от меня несёт потом. Сумка с кимоно так и стояла в прихожей, и я убрал её в шкаф. Запахнувшись халатом, зашёл на кухню. Они сидели рядышком, обнявшись и улыбались мне. На столе было первое, второе и компот.
– Это всё она – жена погладила Альбину по плечу – такая умелица. Всё горит в руках. Ты ужинай, а мы подождём в спальне. Бэлла хочет продолжить. Пойдём моя сладкая. Не убирай ничего. Бэлла всё уберёт и помоет.
Они вышли из кухни и я приступил к трапезе. Сначала мне показалось неудобным, оставить грязную посуду. Но насытившись я понял, что убирать и мыть посуду лень, и оставил всё на столе.