Герой большого города
Шрифт:
— До чего же все невероятно, — я закатал рукава и уставился на татуировки.
Если они действительно появились из-за сильнейшего воздействия игры на разум, то тогда этим же можно объяснить и мое недавнее дрянное самочувствие. Но одно дело татуировки, которые являются всего лишь следами на коже, или ощущения, что я вот-вот окажусь в брюхе Каонаси, и совсем другое — коленный сустав, восстановившийся буквально за несколько часов, да еще и безо всяких вмешательств. Неужели влияние «Искателей Могущества» на мозг столь сильно? Или дело в чем-то ином? Но тогда в чем?
Я
Общее самочувствие тоже пришло в норму. Лютая головная боль, ломота, дурнота, слабость и жар… Неужели я чувствовал все это еще каких-то два с половиной часа назад?
«Чувствовал, — ответил я сам себе, переходя на шумную улицу, на которой и располагался вход в подземку. — Понять бы еще, почему…»
Возможно, мое, мягко говоря, недомогание связано с коленом. Даже не возможно, а наверняка. Чудеса чудесами, но учитывая, что сустав находился в весьма плачевном состоянии, чтобы восстановить его, организму потребовались колоссальные ресурсы. Взять со стороны их было негде, отсюда и все то, что мне пришлось недавно прочувствовать. Но в таком случае очень удивительно другое: каким образом я так быстро пришел в норму? Это ведь случилось сразу после обморока, а без сознания я, судя по часам, пробыл не больше десяти-пятнадцати минут.
— Нет, сейчас мне во всем этом никак не разобраться, — пробормотал я. Со всех сторон доносились голоса, звуки шагов, гул моторов, так что услышанным я быть не боялся. — Очень мало информации, а сам я слишком растерян.
Увы, но сейчас я вынужден отделаться от самого себя фразой, которую часто слышал от докторов, что занимались моим коленом: «Предсказать что-либо в данный момент невозможно, все покажет время, а пока остается только наблюдать». Одно сплошное бла-бла-бла…
Стоило подумать об этом, как я ощутил, что меня схватили за шиворот и потащили в сторону — к темному проходу между парой домов.
— Привет, щенок, — прошипели над ухом. — Рад снова повидаться.
Я настолько растерялся, что даже не пытался вырваться. Только что я шагал к метро и соображал, а тут вдруг…
Вот и подворотня. Возможно даже, та самая, в которой мне повелось побывать вчера. Мой воротник, наконец, отпустили, а самого меня толкнули вперед так, что я едва не впечатался в изрисованную баллончиком стену. Спасли лишь вовремя выставленные руки. А обернувшись, я похолодел.
Я всегда очень хорошо и надолго запоминаю лица тех, с кем связываюсь, когда обостренное чувство справедливости берет верх над разумом. Вот и сейчас: вспомнить и узнать троицу, что вчера пыталась обидеть девушку, не составило труда. Парни смотрели на меня сверху вниз, ухмылялись, но в глазах у них был очень неприятный холод.
— Узнал, герой? — спросил тот, от которого я заработал ногой по колену. — Вчера нам толком не дали пообщаться, та дрянь с пропеллером появилась очень
Отморозки стояли так, что сбежать я не мог. Просить их о пощаде — бессмысленно, от этого будет только хуже.
«Вот влип…» — подумал я, прижимаясь спиной к стене так, словно хотел проломить ее и получить заветный путь к бегству.
— Ну что, паренек, — заговорил другой, самый крупный из троицы. Попутно он доставал из кармана узких джинсов телефон. — Вчера ты очень плохо поступил, полез не в свое дело. За что и был наказан, но очень несерьезно.
«Вот как?» — мысленно ответил я, вспоминая, как полыхали мои нос и колено.
— Но сейчас мы все исправим. Ты, похоже, считаешь себя каким-то крутым героем, — продолжал хулиган, включая на телефоне запись видео. — Очень зря. На деле ты просто сопляк. И очень скоро в этом убедишься.
С этими словами он приблизился на пару шагов и плюнул, целясь мне на кеды. Однако я, неожиданно для самого себя, скользнул чуть в сторону, и слюни хулигана шлепнулись на асфальт. Разумеется, это не могло его не разозлить.
— Надо же, какой шустрый, — здоровяк с телефоном пристально смотрел на меня и слегка кривил губы. — А вчера, помнится, хромал.
— Точно, — заговорил третий, сутулый, с причудливой татуировкой на правой стороне лица. — Бамп ему еще по ноге заехал. И, видимо, вправил, что надо было. Вылечил сопляка.
— Помню-помню, — закивал Бамп, конопатый, с выпуклыми бесцветными глазами. — Но раз такое дело, паренек нам денег должен, за медицинскую помощь. Карманы выворачивай, — произнес он, обращаясь уже ко мне.
Я в ответ молча покачал головой, хотя и понимал, что встреча с этой троицей может закончится очень плохо. Однако страха не было.
— Ну, тогда я сейчас все назад верну… — Бамп шагнул ко мне. — Будешь хромать еще сильнее, чем раньше…
Он хотел достать меня тем же движением, что и вчера — словно бил по мячу. Но вместо того, чтобы врезаться в мое колено, тяжелый ботинок рассек лишь воздух. И все из-за того, что я в решающий момент подпрыгнул, пропуская ногу противника под собой.
Бамп такого явно не ожидал. Целое мгновение я видел удивление на его физиономии. Затем выпрямил ноги, ударив здоровяка в корпус. Тело делало все само, я словно перестал быть его хозяином — и мог лишь наблюдать и удивляться происходящему.
Мой удар отправил Бампа в короткий полет, и тот врезался в противоположную стену, крепко приложившись о нее головой и потеряв сознание. Я же вновь оказался на ногах, замерев и вытаращившись на поверженного противника.
Только что я одним ударом вырубил парня вдвое крупнее себя. Причем совершенно этого не желая, действуя на одних только чуждых инстинктах. Как такое возможно?..
Дружки Бампа были шокированы не меньше. И вместе с тем, происходящее их разозлило.
— Ну что, заморыш, — прорычал татуированный, доставая из заднего кармана нож. Лезвие с тихим щелчком выскочило из рукояти, и я похолодел. — За такие выкрутасы придется отвечать уже по-серьезному…