Герой ее романа
Шрифт:
Маркус схватил свою одежду – он даже не помнил, когда успел ее снять, – и выбежал в коридор. Тотчас же, закрыв за собой дверь, он поспешил в свою комнату.
Дани сладко потянулась и перекатилась на середину постели. Внезапно рука ее ощутила холодную пустоту, и она невольно нахмурилась – чего-то явно не хватало. Но чего же именно?
Тут же на нее вдруг нахлынули воспоминания, и она резко приподнялась, прижимая одеяло к груди; ей стало ужасно жарко от стыда – и от нового желания.
– О господи, – прошептала Дани, потрогав
Она с трудом сглотнула и снова потрогала прохладные простыни. Куда же девался Маркус? Почему он ее оставил?
Подтянув колени к груди, Дани внезапно нахмурилась. Ах, как она могла допустить такое?! О чем она только думала? Конечно, он ушел. Ведь Маркус открыл ей слишком много о своих чувствах, о своем прошлом, и он, наверное, был в ужасе, решив, что она снова его отвергнет. Но неужели он все еще ей не доверял?
О, разумеется, не доверял! Ведь их обстоятельства совсем не изменились. Маркус по-прежнему собирался жениться на Джинни. Он полагал, что это – единственный способ спасти сестру. Однако она, Дани, больше не могла считать его циничным охотником за приданым. Да, поступал неправильно, – но лишь потому, что стремился спасти любимого человека. Возможно, и она, Дани, решилась бы на его месте на подобное похищение.
«А может, отказаться от задуманной отцом партии и рассказать правду о себе и своем наследстве?» – подумала Дани. Она чувствовала, что все сильнее привязывалась к Маркусу, под суровой внешностью которого скрывался чудесный человек. И он обращался с ней так тактично, так нежно…
Но если она так поступит, отец будет в отчаянии. Да и как она скажет ему, что хочет отказаться от графа, уважаемого человека, провести всю жизнь с одержимым, от которого почти все в ужасе бегут? Отец, конечно же, ее не поймет. И потом… Как отразится ее отказ на графе? Хотя формально они с ним еще не считались женихом и невестой, абсолютно все в их кругу знали о его предложении и ожидали официального объявления о помолвке.
И, разумеется, было страшно представить, что граф подумает, если узнает о ее тайном агентстве – не говоря уж о скандальном поведении последних дней. Да, конечно, она знала, что граф испытывал к ней скорее расположение, чем любовь, но все же…
Дани тяжко вздохнула. Ах, она так мечтала о страстной любви – как у ее родителей и у тех пар, которым она помогала сбежать. Но, может быть, такую страсть не всем удается найти, может, глупо даже мечтать об этом? К тому же она прекрасно знала: граф Хемзуэрт хотя и не сможет разжечь огонь в ее сердце, зато наверняка будет относиться к ней с величайшим уважением. Так что в конце концов она, может, и получит свое «долго и счастливо». Кроме того, отец с графом будут крайне разочарованы, если она откажется от этого брака.
Да и стоило ли рисковать всем ради Маркуса? Она ведь сейчас не могла открыть ему правду о себе, не будучи уверенной в его преданности. И еще – эта ситуация с Джинни. Действительно, что будет с Джинни?
К
Ведь этой ночью она увидела проблески того, каким он может стать, если примет чью-то любовь.
А может быть, предоставить Маркусу необходимые средства? Ведь ей, наверное, удастся убедить отца в том, что это – разумное применение деньгам. Разумеется, это придется сделать до заключения брака с графом, так как контроль над ее состоянием после замужества перейдет к нему. Но можно устроить и так, что выплата Каролине и Маркусу станет частью их с графом брачного договора. При мысли об этом сердце Дани болезненно сжалось. Ох, как же ей не хотелось отказываться от Маркуса.
Снова вздохнув, Дани быстро оделась, собрала вещи и вышла в коридор. Сделав глубокий вдох, она толкнула соседнюю дверь и крикнула:
– Доброе утро!
Маркус на мгновение замер над мешком, в который укладывал вещи. Затем повернул голову и посмотрел на нее с удивлением. Дани же почувствовала, что ужасно волнуется. «Что он скажет? Что сделает?» – спрашивала она себя.
– Вы что-то имеете против того, чтобы стучаться в дверь, мисс Грин? – пробурчал Маркус, нахмурившись.
Дани в смущении пробормотала:
– Похоже, у меня так получается только с вашей комнатой. Простите.
Маркус фыркнул и сунул в мешок запасную рубашку, после чего забросил мешок на плечо; причем все его движения были очень неловкими и скованными.
«Чудесно, – подумала Дани. – Он тоже не знает, как себя вести». Она со вздохом проговорила:
– Может, позавтракаем в деревне?
Он что-то проворчал себе под нос и протиснулся мимо нее к двери, при этом толкнув ее плечом.
– Вот как? Значит, так ты собираешься теперь со мной обращаться, – спросила Дани, дернув его за рукав.
Повернув голову, он посмотрел на нее, и взгляд его смягчился.
– Я всегда буду хотеть большего, Дани, но ничего не изменилось. Я по-прежнему намерен разыскать Джинни… и положить конец всему этому.
Он быстро вышел из комнаты и зашагал по коридору. Дани с упреком посмотрела ему в спину, затем последовала за ним.
Разыскав палатку, торговавшую мясными пирогами, Дани на мгновение прикрыла глаза и с наслаждением вдохнула божественный аромат; при этом у нее даже слюнки потекли. Откусив кусочек, она невольно улыбнулась и подумала: «Наконец-то хоть что-то приятное этим утром».
И действительно, это утро совершенно ее не радовало. А путешествие в деревню прошло в полном молчании, как она и ожидала. На ярмарке же они с Маркусом разделились – все так же молча.
Дани снова откусила от пирога и попыталась собраться с мыслями. Машинально поправив мешок на плече, она вспомнила про лежавший в нем подарок Маркуса. В ее сознании это платье являлось доказательством того, что Маркус все же мог исправиться. Оно, это платье, было для нее как бы светлым пятном в череде ужасных происшествий.