Герой ее романа
Шрифт:
В первый раз Клэр не испытывала никакого беспокойства по поводу того, что поверенный и поэтесса проявляют друг к другу несомненный интерес. Клэр улыбалась Тому, он улыбался ей, и она чувствовала себя на седьмом небе.
За день до праздника выпал легкий снег, но это не заставило жителей Пайрайт-Спрингса отказаться от ежегодного посещения усадьбы Партингтонов.
— Замечательный праздник, мистер Партингтон, — заметил пайрайт-спрингсский мэр, мистер Гилберт, и хлопнул Тома по плечу, выражая таким образом братское расположение к нему.
Оправившись от сокрушительного удара, Том ответил:
— Большое спасибо, мистер Гилберт. Я тоже получаю
— Традиции — вещь хорошая. — Мистер Гилберт самодовольно раздул щеки, словно правило придерживания традиций ввел лично он.
Том решил не возражать и только улыбнулся.
И как раз вовремя, потому что следующим в прихожей появился Сильвестр Аддисон-Аддисон в развевающемся красном шарфе, обернутом вокруг шеи, с букетом белых лилий, завязанным красной лентой, и с миссис Прингл, вцепившейся мертвой хваткой в его руку. Если бы Том уже не улыбался, то мог бы разинуть рот от изумления. Он был уверен, что ноги литератора больше никогда не будет в его доме.
— Добрый вечер, мистер Партингтон, — прочирикала миссис Прингл, не выпуская руки Сильвестра.
— Добрый вечер.
Том кивнул им обоим. В ответ он получил презрительно-холодный кивок Сильвестра и вдохновенное похлопывание ресниц миссис Прингл.
Несколько минут спустя в комнату вплыла миссис Гейлорд, обернутая в красную материю: принимая во внимание время года, она в тот вечер отказалась от ярко-оранжевых тонов. Ее вели под руки задумчивый Сергей и веселый Фредди Марч.
Том украдкой бросил взгляд на Клэр, которая стояла на посту у чаши с пуншем и была совершенно неотразима в своем новом переливающемся голубом вечернем платье. Она ответила ему обворожительной понимающей улыбкой, а он подмигнул ей и решил, что оседлая жизнь, как ни странно, тоже изобилует событиями и что красный наряд миссис Гейлорд выглядит просто сногсшибательно.
В облаке белого шелка и кружев вплыла Дайана, и Джедидайя тут же увел ее к елке. Позднее Том видел, как эта парочка выскользнула через боковую дверь и вернулась спустя добрых двадцать минут — Дайана вся раскрасневшаяся и взволнованная, а Джедидайя — погруженный в одному ему понятные мечты. Он глупо улыбался и пускал сигаретный дым кольцами — вероятно, от счастья.
Исчезновение поверенного и поэтессы навело Тома на мысль, что, может быть, Клэр примет сегодня его ухаживания более благосклонно, чем во время того артистического вечера. Последние несколько недель он относился к ней с исключительным почтением и не сделал ни одной попытки сорвать у нее поцелуй или заключить в объятия. Том даже гордился собственным благородством, но, хотя и обладал изрядным терпением, сознавал, что сексуальное воздержание — одно из наиболее тяжких испытаний.
Вспоминая их поцелуй на балконе тем вечером, Том решил, что это была лишь репетиция. «Да, конечно, я слишком торопил события, — думал он. — Вот почему Клэр так испугалась. Я выхватил оружие и начал военные действия без объявления войны. Сначала ее нужно было как-то умаслить, сделать предупредительный выстрел, а уж потом…»
Том считал, что с тех пор пообтерся в светском обществе и стал гораздо лучше понимать дам. Им требуется время и подготовка, но четыре недели — время достаточное, принимая во внимание, что они с Клэр живут вместе и, следовательно, успели прекрасно узнать друг друга. А это очень важно: ведь большинство людей по-настоящему знакомятся только после свадьбы.
Кроме всего прочего, рождественские праздники сами
Том вздрогнул и покачал головой. Раньше он никогда не задумывался, целовать женщину или нет. И теперь собственная нерешительность изумляла его.
Клэр у противоположной стены гостиной играла рождественские гимны на рояле. Она подвесила свои очки на голубой ленточке, приколотой к лифу платья, но сейчас надела их на нос, чтобы читать ноты. Ее окружал хор веселых гостей. Том снова покачал головой и приказал себе не быть дураком. У него до этого никогда не бывало неудач при осаде женщин. Несомненно, Клэр не такая простушка, как те дамы, с которыми ему приходилось иметь дело, но разве в конечном итоге не все женщины одинаковы? Во всяком случае, те светские барышни, с которыми сводила его мать, когда он набирался смелости навестить ее в Алабаме, казались ему все на одно лицо. Он нахмурился, вспомнив усилия матери женить его на одной из этих разряженных в пух и в прах близняшек.
— Том!
Когда Джедидайя хлопнул Тома по спине, тот от неожиданности чуть было не выронил свою сигару.
— Добрый вечер, Джед. Как тебе праздник?
— Просто замечательно! — воскликнул Джедидайя, на некоторое время выйдя из состояния мечтательности. — Но что с тобой? У тебя вид какой-то унылый.
— Неужели? Ты ошибаешься, Джед. Если хочешь знать, не могу припомнить, когда я в последний раз так веселился!
Джедидайя бросил на него недоверчивый взгляд.
— Странно… Я своим глазами видел, как тебя только что всего передернуло.
— А, ты об этом! — усмехнулся Том. — Просто я вспомнил о тех неземных созданиях, которых моя маменька пыталась повесить мне на шею, когда я обычно возвращался домой. Но, благодаря моей счастливой звезде, у нее ничего не получилось. Вот и все.
Джедидайя лукаво подмигнул:
— Однако я заметил, что, когда тебя одолевали эти мысли, ты все время смотрел на Клэр.
Том выразительно вздохнул.
— Как ты думаешь, Джед, я ей хоть немножко нравлюсь? — вырвалось у него помимо воли, и он ошеломленно уставился на поверенного.
Прежде Тому никогда и в голову не приходило задавать подобные глупые вопросы. Он не мог понять, что такое с ним творится.
Однако Джедидайя, казалось, не имел ничего против подобных глупостей. Он дружелюбно рассмеялся и торжественно заявил:
— Том Партингтон, я думаю, Клэр от тебя без ума!
— Что?!
— Ну… — сразу пошел на попятную Джедидайя, устыдившись такого смелого заявления, — собственно, я в этом не уверен… Просто Дайана так считает.
— Правда? — переспросил заинтригованный Том. — Но ведь они лучшие подруги. Если Дайана так думает, то явно не без причины. Ты согласен?
Однако Джедидайя уже снова погрузился в любовный транс, и Тому пришлось потрясти его за плечо.
— Как ты считаешь, Джед?
— А? Ах, ты про Клэр! — Поверенный нахмурился, стараясь вспомнить, о чем шла речь. — Да, наверное, ты прав. Кому же еще знать, как не Дайане?
Это известие необыкновенно обрадовало Тома. Неужели Клэр в него влюблена? Но если так, то все проблемы, можно считать, решены! Ведь если она его любит, значит, наверняка чувствует к нему физическое влечение. А Том был уверен, что если двое — мужчина и женщина — чувствуют желание друг к другу, между ними не остается никаких преград.