Герой конца века
Шрифт:
Молодая девушка торопилась, точно говоря заученный урок.
Восхищенный Николай Герасимович не заметил этого… Он усадил ее в кресло, упал перед нею на колени и стал горячо, страстно целовать ее руки.
Она не отнимала их.
Он не мог нацеловаться.
Эту нежную сцену прервала вошедшая графиня, у которой Савин с чувством почти сыновьего почтения поцеловал руку, и получил от нее ответный поцелуй в лоб.
Просидев около часа, Савин поехал к банкиру Фенчи, у которого был аккредитован,
Вернувшись в квартиру Марифоски, он передал браслет молодой девушке, глаза которой при виде этого подарка заблестели радостью.
— Я поцелую тебя за этот браслет без мамы… — шепнула она Николаю Герасимовичу.
Последний был в восторге.
Графиня вскоре затем вышла, и Анжелика исполнила свое обещание.
Савин был, что называется, на седьмом небе.
Улучив минуту, когда Анжелика вышла в спальню, Николай Герасимович сунул графине в руку банковые билеты.
— Тут ровно пятнадцать тысяч… — сказал он ей.
— Благодарю вас, синьор.
Торг был заключен. Савин считал себя властелином прелестной Анжелики. Вечером в тот же день они решили через день уехать из Милана.
Николай Герасимович просидел у Марифоски до поздней ночи. Возвратившись домой, он заснул сном счастливого, полного надежд, человека.
На другой день его ожидал еще более счастливый сюрприз. Прийдя к Марифоски, он узнал, что графиня изменила свое решение. Она нашла неудобным ехать теперь же вместе с Савиным и с ее дочерью, а решила отпустить их одних.
— Вы сделаете маленькое путешествие по Италии, — говорила графиня, — это приучит вас друг к другу, и вы друг друга лучше узнаете, а я тем временем устрою все мои дела в Милане, и мы встретимся с вами в Венеции, куда я приеду; мы можем условиться о времени, когда вы прибудете в этот город…
Решение графини привело внутренно в восторг Савина, хотя он старался не показать этого.
Ему, конечно, было гораздо приятнее провести первое время вдвоем с Анжеликой, нежели в обществе ее матери.
В тот же вечер они условились, что поедут в Геную и Сан-Ремо, где пробудут около месяца, после чего приедут в Венецию, где будет их ожидать графиня, а пожив в Венеции, все вместе поедут на лето в Россию.
На другой день, в назначенный час, Николай Герасимович приехал на станцию железной дороги, куда вскоре прибыли и графиня Марифоски с дочерью.
Было условлено заранее, что Савин не должен был подходить к ним на вокзале, чтобы не возбуждать сплетен об отъезде Анжелики.
Последняя села в отдельное купе, в которое перед самым отходом поезда вскочил Николай Герасимович.
— Милая, дорогая моя Анжелика, как я счастлив, как я люблю тебя. — были первые его слова, когда они очутились одни
Молодая девушка позволила беспрепятственно заключить себ в объятия и крепко прижалась к его груди.
В беседе с глазу на глаз с любимой девушкой время летело незаметно.
Приехав в Геную, они остановились в «Grand h^otel d'Italie», где заняли прелестные апартаменты с окнами, выходящими на море.
Записался Николай Герасимович в книге гостиницы господин и госпожа Савины.
Переодевшись, они поехали обедать в ресторан Конкордию, славящийся своею кухнею, а после обеда, прокатившись по городу, отправились в театр.
До конца представления они не досидели, так как Анжелика жаловалась на сильную головную боль.
Возвратившись в гостиницу, Савин послал за доктором. Явившийся врач не нашел ничего такого, но прописав микстуру и холодные компрессы, уложил молодую девушку спать.
Николай Герасимович входил в положение Анжелики: расставшись с матерью, переменив так неожиданно образ жизни, она не выдержала и заболела.
Всю ночь просидел он у ее изголовья, меняя компрессы и любуясь в то же время ее красотой.
На следующее утро, к величайшей радости Николая Герасимовича, она проснулась здоровая и веселая, и он отправился в город, чтобы купить ей букет ее любимых цветов — ландышей.
Вернувшись с букетом, он увидел молодую девушку совсем уже одетую и сидящую за письменным столом.
Она что-то писала.
При входе Савина, Анжелика быстро спрятала свою работу. Он сделал вид, что ничего не заметил, но это обстоятельство сильно заинтриговало его.
Позавтракав, Николай Герасимович сказал Анжелике, что идет в банк, и спустившись вниз, приказал швейцарцу все письма и телеграммы, которые барыня ему даст для отправки, оставить до его прихода, так как он собирается идти на почту и сам лично отнесет их туда.
XIII
НАШЛА КОСА НА КАМЕНЬ
Совершив по городу получасовую прогулку, Николай Герасимович вернулся в гостиницу, где портье передал ему заказное письмо и телеграмму, адресованные на имя графини Марифоски.
— Барыня только что сейчас отдала их мне, — заметил портье, — приказав отправить немедленно.
— Хорошо, я сейчас же отнесу их… — отвечал Савин, и, не поднимаясь наверх, быстро вышел на улицу, но лишь завернув за угол в первый переулок, прочел телеграмму, написанную на полулисте почтовой бумаги.
Содержание ее поразило его. Он перечел второй раз и только тогда понял.
«Все благополучно, болезнь удалась, чем дальше, тем будет труднее. Торопись. Анжелика».
Эти несколько слов, из которых состояла телеграмма, сразу раскрыли глаза Николаю Герасимовичу.