Герой моего романа
Шрифт:
— Что случилось? — ахнула она, отбрасывая спутанные волосы. Глаза ее горели от желания. Рейф готов был погасить это пламя, но не раньше, чем объяснит свою правоту.
— Твой викарий был бы весьма изумлен, если бы ты пришла к нему в постель и заявила о своем желании. О своей страсти, своих недевичьих мечтах. Ты не хочешь выйти замуж за викария!
Ребекка закусила губу и нахмурилась.
— Откуда тебе знать, чего я хочу?
— Знаю, — упрямо повторил он. И продолжил доказывать свою правоту так, как это не сделал бы ни один викарий.
«Люби
Что она говорит?
«Я отдаюсь ему», — подумала Ребекка, когда Рейф снова заключил ее в объятия и прижал к себе.
Отдается человеку, которого едва знает? И которому не доверяет?
И так горячо любит. Это какое-то сумасшествие, бред.
И блаженство.
Вспомнив романтические мечты мисс Дарби о нежном поцелуе и благодарном взгляде лейтенанта Трокмортена, Ребекка вдруг поняла, что обманывала и бедную героиню, и читателей. К черту нежные поцелуи и благодарные взгляды вместе с этим благородным и невыносимым Трокмортеном.
Пальцы Рейфа погрузились в ее волосы, извлекли несколько оставшихся там шпилек и распустили их.
Он держал ее в объятиях, не давая освободиться, словно она всецело принадлежала ему.
И она готова была ему отдаться, ибо не сомневалась, что он — единственный мужчина, способный остудить жар в ее груди.
В считанные секунды он освободил ее от лифа и корсета.
Очевидно, он не первый раз раздевал леди, но она не испытывала ревности, только благодарность.
Вряд ли ей самой удалось бы раздеться с такой скоростью. На ней оставалось лишь платье.
Он уложил ее на диван и стал покрывать поцелуями ее шею и плечи. Наконец он снял с нее и платье, и его губы скользнули ниже, к ее влажному горячему лону. Ребекка издала стон.
— Возьми меня, Рейф, возьми, — умоляла она, изнемогая от страсти.
Рейф был на пределе. Еще немного, и он взорвется.
— Пожалуйста, Рейф, — прошептала она, — люби меня.
Он наклонился, заглянул в ее доверчивые глаза. И тут его осенило. Этот невинный, как у лани, взгляд, мог означать лишь одно. Ребекка — девственница.
— Я не должен этого делать, — пробормотал Рейф. Слишком высока была цена.
— Рейф, пожалуйста, — прошептала она. — Я хочу тебя.
Он тоже ее хотел. Хотел страстно, безумно. Не на одну эту ночь, а на всю жизнь. И это его смущало.
— Я причиню тебе боль, — предупредил Рейф.
— Я знаю, — прошептала она. — Это не важно.
И Рейф сдался. Он вошел в нее, изнемогая от желания. Ребекка слегка поморщилась, ощутив боль, и прошептала:
— Не останавливайся.
Рейф двигался все быстрее и быстрее и, не в силах совладать с собой, излил в нее семя.
— Ребекка! — простонал он. — О Ребекка!
Они лежали в полном изнеможении, усталые и умиротворенные. И такие счастливые.
Из окна, выходившего в сад, дул легкий ветерок, охлаждая их разгоряченные тела.
Рейф приподнялся и посмотрел Ребекке в глаза.
— Обещай,
— Обещаю, — сказала она.
Глава 13
Забыть прошлое так же трудно, как и то, что на тебе разные перчатки. Никто не может забыть плохо сочетающиеся друг с другом перчатки.
На следующее утро Ребекка спустилась вниз в расстроенных чувствах. Что она натворила?! Пришла к Рейфу Данверсу и отдалась ему! Разумным такой поступок не назовешь.
И все же это было божественно! И если даже он никогда больше не удостоит ее своим вниманием, она запомнит это на всю жизнь. Ребекка поняла, что значит быть любимой и желанной.
Любимой? Как легко было в это поверить в таинственные предутренние часы.
Она задержалась на последней ступеньке лестницы, положив руку на перила. Может ли такой мужчина, как Рейф, ло-настоящему влюбиться в нее?
Да кто она такая, чтобы выдержать конкуренцию с опытнейшими городскими кокетками? Чем может привлечь мужчину?
«У тебя божественные волосы… Ты сладкая, как запретный плод…»
Кровь прилила к щекам, когда она вспомнила эти слова Рейфа.
Такие слова мужчина говорит женщине, если хочет от нее чего-то добиться.
Но Рейф получил от нее все, что хотел. Установил ее авторство, заручился ее помощью в поимке убийцы сэра Родни.
Может ли она поверить, что он пытается завоевать ее любовь? Ребекка задумалась. Что надо сказать мужчине, с которым она только что провела ночь?
Дядя с кем-то разговаривал на кухне. Миссис Уортлинг покинула дом, притворяться слабоумным не было необходимости, поэтому вряд ли он говорил с Троттером, который был его верным воображаемым собеседником все эти годы.
Ребекка не сомневалась, что полковник будет скучать по этому бедолаге.
Наконец она определила, что второй голос принадлежал помощнику Рейфа Кокрейну. А где же сам Рейф? Она повернулась, чтобы заглянуть в библиотеку, но в этот момент что-то бросилось ей в ноги.
— О Господи! — воскликнула она, столкнувшись с Аяксом, который протестующе мяукнул, как бы говоря, что хотел всего лишь поприветствовать ее и совсем ни к чему наступать ему на лапы.
— Ребекка, вот ты где! — окликнул ее полковник. — Я уже хотел идти заряжать орудие, чтобы разбудить тебя выстрелом. Ты не могла бы приготовить чай и яичницу для мистера Кокрейна? Он, должно быть, проголодался.
Парень энергично кивнул.
Ребекка улыбнулась и поставила на огонь чайник.
— А где мистер Данверс? — спросила она как можно более невинным тоном.
— Данверс? — переспросил полковник. — Отправился к леди Финч за каретой.
— Скоро вернется, — сказал Кокрейн.