Герой ожившего романа
Шрифт:
С попутчиками я особо не знакомился. Мы лишь поздоровались и перекинулись парами фраз, содержание которых указывало на то, что в поезде они чувствовали себя некомфортно. Благодаря этому я сделал вывод: это их первая поездка. Ехали мы довольно тихо, за окном было уже темно, лишь в свете фонарей виднелась бескрайняя степь, в которой я смог разглядеть несколько полуголых кустов и деревьев. Временами рядом проезжали другие поезда. А на фоне стучащих колес я слышал разговор отца и дочери – они увлеченно играли в шахматы.
– Я выиграла,
– Не шуми!
Девочка тут же перестала смеяться, ее глаза покраснели, наполнились слезами. Она села на койку и обняла отца, смотрящего на нее с добротой и нежностью.
– Пора уже спать, – мягко произнес он. Ложись на подушку, я расскажу тебе сказку. Какую выдумку ты хочешь услышать?
– Красную шапочку! – произнесла та с восторгом. И отец поведал ей историю о непослушной девчушке.
Через 20 минут в купе стало тихо – наступила глубокая ночь. Я посмотрел в окно и увидел в проблеске фонарей бескрайний лес. Он показался мне жутким, а среди сотни полуголых деревьев находилось несколько невозможно высоких силуэтов, которые не спеша шли вдаль. В этот момент у меня пересохло в горле, охватил страх, поэтому я потянулся к рюкзаку: внутри него как раз лежало две бутылки воды, одну из которых я стремительно выпил залпом, после чего решил лечь спать. Однако, уснуть мне так и не удалось: мысли о встрече с Ней не покидали. Я не знал, как поступить: проигнорировать свидание, или же явиться с букетом цветов, при этом сделав больно самому себе.
«Решу, когда приеду», – подумал я. И в это время неожиданно прозвенел будильник, означающий, что через 20 минут поезд окажется в Петропавловске. Я закинул в рот два сухарика, запивая их водой(это и было моим завтраком); затем накинул желтую кофту, собрал постельное белье и начал ждать, когда остановится состав.
Через некоторое время я стоял на вокзале родного города. Было достаточно темно – на часах 2:42. Мне оставалось только позвонить матери, чтобы предупредить о своем появлении. Долгие гудки все же прервал сонный голосом матушки.
– Алло? Сережа, что случилось?! – взволнованно воскликнула та.
– Я в городе, мам…
– В каком? Что ты опять натворил? Где ты находишься! Сережа! Ей Богу! Взрослый ведь уже, а все глупостями занимаешься! – казалось ее терпение уже на пределе.
– В Петропавловске. На вокзале. Я заеду? – ответил я, сохраняя спокойствие. И уже ждал нотации родителя о том, что о приезде нужно предупреждать.
– Как в Петропавловске? Почему не предупредил?! Я сейчас пошлю Славу за тобой! – ответила матушка и положила трубку.
Через 25 минут уже подъехал Слава, сосед, который всегда был в нашей семье своим человеком. Он часто помогал нам, несмотря ни на что. Даже сейчас, ночью, он приехал за мной на вокзал.
– Здравствуйте! – произнес я уставшим голосом, посмотрев на знакомого дядю. Он был среднего
– Здравствуй! – послышался хриплый сонный бас, – как поживаешь? Чего так неожиданно приехал?
Я начал рассказывать ему о том, что очутился здесь случайно, проездом. Мне совсем не хотелось говорить о своих проблемах, декадансе и стремительному опусканию рук. Поэтому наш разговор быстро прекратился, и весь оставшийся путь до жилища мы ехали молча.
Через 12 минут машина дяди уже подъехала к дому. Передо мной – знакомое пятиэтажное здание. Я попрощался с Владиславом Ивановичем(так как ему понадобилось отлучиться в круглосуточный магазин), затем зашел в подъезд(на удивление, он был открыт), поднялся на второй этаж и постучал по железной двери. Мне открыла матушка. К счастью, она не ругалась за поздний приезд, а наоборот: встретила с радостью, предложила выпить чаю(от него я отказался) и уложила спать в гостиной. Ночь прошла спокойно: мне удалось даже заснуть.
Проснулся я относительно рано, в 8:20. С кухни чувствовался запах жареных блинов и свежей каши. Также был слышен голос матушки и брата: они о чем-то разговаривали. Застелив постель, я хотел направится к ним, но мой взгляд упал на полку, на которой находился черно-белый браслет, на конце которого красовались два неподходящих другу к другу цвета. Я сразу узнал фенечку, поэтому стремительно завязал ее на левой руке, тихо произнеся ту самую фразу: «Это тебе, Огонёк!». После этого, решился пойти в кухню, поздороваться с семьей.
– Доброе утро, – произнес я с улыбкой.
– Сереженька! Наконец-то ты проснулся! – произнес радостно Васька, мой брат. Ему было 13 лет, его нежно-голубые глаза смотрели на меня всегда с восторгом, любовью. Казалось, я был его последней поддержкой на земле, смыслом жизни. Васька – мальчик опрятный, учился в школе на отлично, из-за чего всегда был любимчиком матушки. Щеки его были бледно-красные, русые волосы с рыжим отливом очень подходили к его густым бровям того же цвета. Вася увлекался литературой, этим он пошел в мать и отца; впрочем, в нашей семье все были филологами, кроме меня, за что я часто слышал порицания от матери. И этот раз не был исключением.
– Ну что, – начала молвить матушка, постукивая по столу длинными ногтями, – многого добился своей математикой? Кем работаешь? Рассказывай. Интересно же! Два года мать родную не видел! – она наложила мне кашу и села напротив. Я взял ложку в правую руку(хотя был левшой) и спокойно рассказал матушке о том, где работаю.
– Учитель! Тьфу ты! – начала она, – учитель – это не профессия! Да что ты там делаешь?
– Детей учу уму-разуму, – сказал я, доедая последнюю ложку каши.
Конец ознакомительного фрагмента.