Герой – род мужской, число единственное
Шрифт:
Руны Тьмы на моей груди и руках истаяли, но я не чувствовал этого. Из ушей кровь текла кровь настоящим ручьём. Я, казалось, едва дышал. Тело уже даже боль не могло ощущать. Мрачный король стоял рядом и дышал мне в затылок, ожидая, что вот-вот украдёт мою душу в своё мёртвое царство.
…Но Хозяева словно не видели этого. Их три жутких голоса ещё и слились в громоподобный один.
– Срока тебе три года отмерено! Не пройдёшь своё испытание – станешь нам враг!
***
Очнулся я в луже собственной крови в том же самом зале, где был,
Неважно. Главное, что я выкарабкался.
…А ещё важно то, что тогда я так и не понял урока, хотя мне, можно сказать, прямее некуда дали понять – на пути к желанному мною могуществу нет места человеческим слабостям. Ни физическим, ни душевным.
***
Естественно, никто никакой мир уничтожать не ринулся, но вовсе не потому, что без потока смерти я ощущал себя голым. Хотя, несомненно, это причина та ещё! Не будь во мне слияния с технологией Джух-аджна, о том, чтобы с легкостью расправиться с кем-либо из богов и речи идти теперь не могло. Я, конечно, являл из себя сильного мага, но, если вы помните, я писал ранее, что не зря боги себе миры создавали. Они и их творения представляли из себя симбиоз, значительно усиливающий возможности… если этот симбиоз правильно использовался, а не так, как его Арнео там себе представлял. Однако даже такой безалаберный хранитель, как он, был способен вытянуть из струн мира необходимую для поединка энергию и выиграть бой с любым из магов междумирья, пусть и ценой будущих катаклизмов и, соответственно, своего временного ослабления. Поэтому, прежде всего, мне следовало насытить тело переработанной големами энергией. Однако, повторюсь, не это стало для меня истинной причиной задержаться с выполнением испытания. Суть в том, что я самонадеянно рассчитывал сначала помочь Элдри достигнуть «уровня бессмертности». Ведь если до этого момента разрушить мир, то куда мне её вытаскивать? На Диск Смертных? Эй, не. Я основательно изучил их, даже побывал на нескольких. Долго на таком перестанке не просидишь. А куда ей потом с него деваться? В миры Тьмы я точно свою девочку не отправил бы. В миры Света себе дороже выходило. Мне оставалось либо договариваться с каким-нибудь нейтральным богом, либо всё же оперативнее работать в избранном мной направлении.
На положительном результате примера «я» плюс «переговоры» можно было смело ставить крест. За время служения Тьме мне довелось снискать по отношению к себе исключительную повсеместную неприязнь. Сначала как Предвестнику, теперь уже как Разрушителю миров. Я даже перестал считать, сколько их из-за меня погибло. И в последние годы, посещая любое нейтральное пространство, я не зря сталкивался с ненавистным отношением к себе.
О каких договорённостях могла идти речь?
«Может Арнео попросить о помощи?» – подкралась ко мне мысль, которую я тут же прогнал из своего разума.
Конечно! Подхожу я так к нему и говорю,
Так что выход у меня оставался только один. Я бродил по междумирью по необычным для себя тропам, собирал по крупицам силу, ощущая, как включаются в работу големы-миростроения один за другим, но сбор энергии являлся для меня побочным занятием. Мои мысли переполняли другие заботы. Я искал знания, которые были способны помочь мне достичь того, над чем я безрезультатно ломал голову.
Мне не хотелось ничего менять в Элдри, кроме уровня её способностей, так как мне лучше, чем кому-либо ещё, были ясны последствия таких преображений. Делать из неё некую нежить высокого уровня? Нет уж, увольте. Поступить так со своей девочкой во имя собственного эгоистичного желания быть с ней я не мог. А потому в какой-то миг я даже отчаялся, внезапно поняв, что с момента нашей последней встречи для неё прошёл уже не месяц, а два. А то и три… или вовсе четыре.
Хорош любимый, годами не являться может! Годами…
Великая Тьма. Сам я не видел Элдри уже почти полтора года.
Мир, в котором меня настигло подобное отвратительное настроение, и сам был отвратителен. Он походил на огромное смердящее болото. Ветви деревьев гнили под тяжестью чёрно-зелёных лиан. Влажный воздух каплями оседал на коже. Видимость сводилась на нет из-за горячих испарений. Разумной жизни здесь не было. Лишь мелкие рептилии и толстые змеи скользили в царящем повсюду полумраке. Бог этого мира – небольшое существо, похожее на чурбан с огромными выпученными глазами, и сам казался мне кем-то примитивным. Он не понимал моего желания оказаться здесь и издали наблюдал за каждым моим шагом.
А я? Что я и правда здесь делал?
Внезапно я ощутил лёгкое волнение границ мира. Сначала оно показалось мне необычным, но последующий поисковый импульс всё прояснил. Я в последний раз отрешённо взглянул на хмурое небо странного мира не менее странного бога-отшельника и перенёс себя в междумирье.
Она была там. Стояла и ждала.
Естественно, с неприкрытой ненавистью во взгляде.
– Чего тебе, милая? – спросил я женщину, которую предпочёл бы увидеть – дайте подумать – никогда.
– Меня снова направили помогать тебе.
– В чём?
– В чём? – удивилась она и даже растерялась. – Глашатай сообщил, что тебе может понадобиться помощь в разрушении мира.
– В разрушении мира?
Мы оба пребывали в изумлении. Она по своим, а я по своим причинам. Я стал свободен от Тьмы, а Тьма… а Тьма мне помощницу давала, что ли? С чего бы это?
– Хм. То есть тебе самому ничего не сообщили? – попыталась переварить мой шокированный взгляд женщина.
Я задумчиво наклонил голову набок.
А, дошло! Это мне так намекали поторопиться.
Треклятье, с этой дикой кошкой за спиной исследованиями не позанимаешься. Плешь проест!
Но лучше не отказываться.
– Точно. Теперь вспомнил.
Она вытянула шею, вглядываясь в мир, который я только что покинул.
– Тебе там что? Совсем крышу снесло? И почему в тебе Тьма не ощущается?
– Потому что такова моя нынешняя миссия. Так что давай, милая. Рот закрой и пошли.
– Нет уж, ты мне ответь сначала! Зря я никакую информацию по миру узнавать не стала, да? Ты хоть припоминаешь, куда именно нам идти?