Герой
Шрифт:
Подняв голову к темнеющему небу, я попытался найти разрыв в облаках - и о чудо, он нашёлся. Как по заказу в него заглядывал краешек луны. Не той, что болталась вокруг Подстанции-29, и не той, что подсвечивала ночью матушку-Землю. Та-ак.
– Девочки, - позвал я.
– У меня для вас… гхм, новости. Нет, даже НОВОСТИ.
* * *
– Понимаешь по-русски? Do you speak english? Sprechen Sie Deutsch?
– тот спасённый, которого я “собрал назад”, только потряс головой и как-то виновато пожал плечами. В его фразах я тоже не смог уловить ничего знакомого. Тот язык, на котором
Один молодой боец всё никак не мог оторвать глаз от подвижных ушек Тани, другому, стоило Нате снять нагрудник, больше не требовалось обезболивающее - кажется, он вообще терял связь с внешним миром. Ещё двое “фанатов” буквально ели глазами эльфиек - и будь в их взглядах и интонациях что-то кроме чистого восторга - я бы им отключил в организме некоторые функции за ненадобностью. Ещё один, между прочим, светло-стихийный одарённый - организм характерно сопротивлялся лечению - вот прямо сейчас готов был основать рыцарский орден, потому что магистра для него он сам себе уже выбрал. Машу, разумеется. И все без исключения круглыми глазами провожали любое проявление магии.
– Очевидно, мы не в одном из миров-осколков Великого Пути, - я со вздохом поднялся, жестом приказав раненому лежать и не дёргаться.
– Иначе бы магия не вызывала столько интереса. Она им явно незнакома.
– Магия нет, а твари - есть, - поморщилась Светлый Рыцарь.
– И пролом во Тьму собственный, очевидно, тоже есть - иначе бы мы сюда не попали, - “порадовал” я её.
– Видимо, его можно проделать немагическими методами… и спустить в утиль свою цивилизацию. Иначе бы эти… сталкеры тут не шарились такие красивые и хреново обмундированные, а стояло бы полноценное армейское соединение.
– То есть, мы в своем мире всё исправили, а попали сюда? Где ничего не сделано?
– со свойственной ей прямотой уточнила химера.
– Извините, - кое-как выдавила из себя Рона.
– Да ты-то тут при чём, - ещё сильнее нахмурилась Маша.
– Мы ведь знали, на что шли… и сами выбрали, как поступить в конце. Что делать будем?
– Не знаю, как вы, а я буду возрождать эльфов, - заставила выпучить остальных глаза Эйлана.
– И надеюсь, Фирониэль сделает то же самое.
– Что, прости?
– прекратив кашлять, переспросил я.
– Ты делаешь мне ребёнка, он будет эльфом либо нет, - доступно объяснила мне дикая.
– Потом делаешь следующего, ну и так далее. Если наша певица-бухгалтер сделает то же самое - процесс пойдёт вдвое быстрее.
– Что, прямо тут?
– первой переварила такое заявление волкоухая.
– Не вижу причин, почему этот мир не подходит, - кажется, лучница нашла новую возможность проявить своё знаменитое упрямство.
– Тем более, назад нам не попасть. Сами закрыли за собой дверь.
– Лана права: выбор у нас - строить свой дом здесь или пытаться найти дорогу в какой-нибудь ещё мир, - мягко прервал спор я.
– И, учитывая, что мы пережили - рисковать ещё раз… было бы опромётчиво. Во всяком случае - пока.
– Ты сказал, “местные спустили в утиль свою цивилизацию”, - напомнила мне Таня.
– А то у нас… на Подстанции-29 жизнь
– Именно, - пришедшая мысль заставила меня криво улыбнуться.
– В конце концов, не нравится мир - всегда можно переделать его по-своему. Стать вот у этих императором…
Я видел, что спасённые прислушиваются к нашей беседе, пытаясь что-то понять, тихо переговариваются между собой… но совершенно не ожидал, что при слове “император” все шестеро встанут на одно колено, низко опустив головы. Чёрт. Чёрт!
– Шутка, - неуверенно произнёс я.
– Я пошутил. Прекратите. Перестаньте!
– Видимо, одно слово оказалось случайно созвучным, - подсказала мне Рона.
Твою же ж мать…
Эпилог
– А дальше?!
– Это вся история, - тепло улыбнулась женщина, закрывая книгу. Томик выглядел довольно потрёпанным, что для издания из “вечного” пластика уже само по собе говорило о возрасте фолианта.
– Но… - Силанта неожиданно для себя шмыгнула носом, вспыхнула как маков цвет и теперь отчаянно мечтала провалиться сквозь палубу.
– Как я слышала, на самом первом праздновании Дня Империи - им назначили день встречи группы Седого с семьёй Арна, - пришла на помощь юной подопечной взрослая Светлая, - историки из Коллегии Правительства преподнесли Императору в дар его собственное жизнеописание, составленное по словам и воспоминаниям самых близких ему разумных. Записей этого события удивительным образом не сохранилось, но говорят - Арн, раскрыв свою биографию наугад, раскашлялся, разлил вино, потом неудержимо расхохотался и минут пять успокоиться не мог. А потом с совершенно серьёзным лицом заявил, что лучше он сам про себя напишет, и про свои “эпические приключения” - мол, так там хотя бы пара слов правды затешется. В итоге записки вышли в виде романа, художественного, а не документального текста. Как сказал сам автор: “выдумку” парадоксально-проще защитить от позднейших правок “на основе новейших исследований”. Впрочем, на счёт авторства у многих есть сомнения: всё же Император слишком занятый разумный, чтобы успевать заниматься ещё и писаниной…
– А что было дальше?
– Дженни!
– натурально зашипел на маленькую кошкодевушку Семён.
– Ты мне обещала? Обещала!
– Но мне интересно!
– с прямотой и простодушной бесцеремонностью, доступной лишь восьмилетнему ребёнку, заявила звероухая.
– Простите, Светлана Васильевна, - повинился парень.
– Я же сама разрешила ей остаться, помнишь?
– опять улыбнулась Светлая.
– И потом, она же честно сидела и тихо слушала, пока мы не закончили чтение. Пусть уж лучше при тебе до конца смены побудет, чем опять сбежит из каюты. Представляешь, что будет, если в следующий раз она твой запах не найдёт?
– Ты - моё проклятье!
– Юнга представил и схватился за голову.
– Почему ты постоянно меня преследуешь?
– Мама сказала, “когда ты вырастешь - выберешь себе мужчину”, - с видом, будто в который раз уже объясняет простейшую истину не самым умным, но хорошим в сущности людям, проговорила восьмилетка.
– Ненавижу ждать. Выбрала сразу. Тебя.
Теперь сквозь палубу желали провалиться уже двое младших членов экипажа Литании. А когда разумные чего-то желают - они рано или поздно могут это осуществить. Как один из офицеров, непосредственно ответственных за живучесть корабля, Светлана не могла допустить такого исхода событий.