Герою время не помеха
Шрифт:
Адриан никак не мог понять, чем он обидел свою Леди. Что именно заставило Маринетт так резко поменять к нему отношение? Ведь Нуар был ей верным напарником, вместе с которым Ледибаг прошла через огонь и воду, а Адриан являлся для Маринетт как минимум хорошим другом. По крайней мере, ему так казалось. Он чувствовал, что должен разобраться в том, что именно расстроило Маринетт. К тому же Нино и Алья были заняты беседой с квами, герои из будущего были заняты друг другом, враг до сих пор не объявлялся, да и Натали несколько минут назад сообщила, что уехала на встречу с важным партнером отца.
Единственным препятствием
Узнав, что под маской Ледибаг все это время была Маринетт, юноша стал еще больше бояться ее отказа. А осознавая какое будущее стоит на кону, он чувствовал еще большую ответственность за свои слова и поступки.
— Маринетт, — мягко произнес Адриан, опустившись на корточки перед сидевшей за компьютерным столом возлюбленной, — пожалуйста, скажи, что именно тебя так разочаровало? Что Кот Нуар и Адриан Агрест — один и тот же человек? Что мы поженимся? Какую из моих сущностей ты настолько не желаешь видеть возле себя? Пожалуйста, — его голос дрогнул, — ответь… Я смогу… Ради тебя я смогу отказаться от части себя и быть с тобой тем, кем ты захочешь меня видеть. Только, пожалуйста, не отталкивай ме…
— Ты совсем идиот, глупый Котяра? — проворчала Маринетт, отвесив Адриану щелбан.
— Тогда за что ты на меня обиделась? — парень с мольбой посмотрел в глаза своей Леди. — Что я сделал не так?
— Во-первых, ты, — Маринетт указала пальцем на взрослого Адриана, — раскрыл наши личности. Во-вторых, ты — пальчик снова проткнул воздух по направлению к героям из будущего, — все утро надо мной издевался. Слышал бы ты, — на сей раз пальчик Леди указал на младшего Адриана, чуть не ткнув его в переносицу, — что тот ты мне наговорил! И вообще, я в вас запуталась!
— То есть, — на лице Агреста в миг возникла хитрая ухмылка, — ты обижаешься на будущего меня?
— Все равно это ты.
— Моя Леди, нельзя наказывать за преступления, которые человек ещё не сомуршил, — заметил Адриан. — Как же хорошо, что я хотя бы в этом времени ни в чём не виноват!
***
Ощущать на себе влюбленный взгляд Адриана было почти также непривычно, как видеть Тикки, сидевшую на ладонях у Альи. Маринетт не раз представляла, как снимет маску перед лучшей подругой, думала, как будет оправдываться за то, что так долго скрывала от нее правду, и не ожидала, что все окажется так легко. Но что было бы, если бы основной удар не приняла на себя старшая Маринетт, пока младшая пыталась осознать свалившуюся на нее информацию? Смогла бы героиня без помощи будущей себя объясниться с подругой, не утратив ее доверия?
Маринетт нервно сглотнула, заметив, что хищный взгляд мадемуазель Сезер в данный момент был направлен на нее. Причем на нее из настоящего.
— Маринетт, — коварно улыбнувшись, произнесла Алья, после чего посмотрела на Агреста, — Адриан… Вы ведь теперь встречаетесь?
Ответа не последовало, так как герои еще не до конца разобрались в своих отношениях. Да, они выяснили, что любят друг друга, узнали, что через пару лет им предстоит связать себя узами брака, но обсудить большее не успели.
— Встречаетесь, — утвердительно произнесла создательница «Ледиблога», поставив всех присутствующих перед фактом. — И раз уж вы встречаетесь, то позволите мне первой сделать об этом репортаж. С вас эксклюзивная фотография первого
— Прости, но этот момент уже не запечатлеть, — хихикнула взрослая Маринетт, подмигнув своей младшей версии, которая тотчас залилась смущенным румянцем, осознав, кого избавляла поцелуем от контроля Разлучника.
Нино удивленно присвистнул, Алья открыла было рот, чтобы выспросить подробности, но так и застыла, увидев, насколько был шокирован данной новостью младший Адриан. Его глаза вновь лучились нескрываемым восторгом вперемешку с неверием, да и весь его вид показывал, что Агрест жаждал узнать об этом поцелуе не меньше, чем пытливая журналистка. Увы, кислая мина на лице повзрослевшего героя Парижа говорила о том, что даже через восемь лет подробности ему не будут известны.
— Прекратишь паясничать во время битв, расскажу, — подтвердила предположение мадам Агрест, а мадемуазель Дюпен-Чен поймала себя на мысли, что о первом поцелуе ее будущий муж не узнает, увы, никогда.
***
Мужчина в черном костюме-тройке сел на скамейку в городском парке и устало потер виски. Голова ужасно болела, но эта боль являлась лишь малой платой за дарованные ему способности. Конечно, если бы он подчинился дарованной ему силе, то тотчас же избавился бы от этой мигрени. Но разве может он, зовущий себя Господином, повелевающий всем и вся, кому-нибудь подчиняться?
Нет. Он не будет марионеткой ни в чьих руках. Даже если контролировать его пытается не человек, а волшебная бабочка.
Он сам будет править всем: Парижем, Францией, планетой! Но сначала Господин заставит подчиниться Ледибаг. Он заставит на коленях ползать женщину, посмевшую ему отказать.
А потом убьет.
И ее напарник, на которого силы Господина не действуют, тоже упадет на колени и будет умолять оставить в живых хотя бы Ледибаг из этого времени.
Но он убьет и ее.
— Ты будешь либо моей, либо мертвой, — ласково прошептал мужчина, поцеловав фотографию бесстрашной героини Парижа.
Он всегда восхищался ей. Прекрасная Ледибаг в его глазах являлась олицетворением всех добродетелей и символом желанной свободы. На протяжении нескольких лет он грезил о встрече с пятнистой Леди, размышлял о том, что скажет ей, представлял, какое впечатление на нее произведет. И мечтал о том, как будет обладать ею.
Вот только когда Ледибаг спасла его из горящего здания, она и слушать не стала его речей, отправившись на спасение других людей.
И потом, когда он попытался ее отблагодарить, Леди ушла, даже не взглянув в его сторону.
Она не обернулась, когда он крикнул «Стой!» ей вслед. Не стала разговаривать с ним и в следующую их встречу. Это злило, ужасно злило, но мужчина терпел. Он надеялся, что когда-нибудь Ледибаг обратит на него свое внимание.
Но время шло, а он оставался для отважной героини обычным горожанином, одним из многих. В то время как сам он никогда не считал себя таковым.
— Я — Наполеон, а ты моя Жозефина, — пропел Господин, улыбнувшись воспоминаниям о том, как ему удалось взять Ледибаг под контроль. Всю жизнь ему приходилось подчиняться другим, жить в жестких рамках, теша себя лишь мечтами да надеждами. И в тот момент он как никогда был близок к воплощению своих самых сокровенных фантазий. Если бы мерзкий Кошак не вмешался, его желания давно бы исполнились.