Гианэя (изд.1989г.)
Шрифт:
– Мы будем ждать прилета Шестой экспедиции? – спросила Марина как ни в чем не бывало.
– Да, – ответила Гианэя.
Этим коротким словом она признавалась, что специально для встречи Шестой приехала в Полтаву. Не могла она не понимать, что смысл ее слов ясен для Марины.
И не боялась этого.
«Что ж, пора уже! – думала Марина. – Знать язык и не говорить на нем очень трудно. Гианэя, наверное, истосковалась по свободному разговору. Играть роль полтора года более чем достаточно».
–
– Наконец-то! – сказала она с полной откровенностью, протягивая Муратову руку опять первой, как сделала это при расставании и чего никогда и ни с кем не делала. – Почему вы так долго не появлялись? Я просила Марину.
Четвертый раз!
В несколько дней Гианэя, словно вознаграждая людей Земли за свое долгое молчание, «раскрывалась» с ошеломляющей быстротой.
Муратов понял, что она сказала.
– У меня не было времени, – ответил он, с трудом подбирая слова. – Я очень рад видеть вас.
Марина улыбнулась его произношению.
Гианэя не улыбалась. Она не выпускала его руки и смотрела прямо в глаза тем же пристальным взглядом, как тогда, в выходной камере звездолета, точно собираясь что-то спросить или сказать.
И молчала.
Но она видела, что Муратов понимает ее язык. Что же мешало ей задать вопрос?
– Мне жаль, – сказал он, так и не дождавшись ни одного слова с ее стороны, – что я не мог раньше исполнить ваше желание.
Помня совет Стоуна и действительно испытывая затруднение в подборе слов, он, будто нечаянно, вставил в свою фразу несколько испанских.
Гианэя не переспрашивала. И по ее лицу нельзя было определить, удивил ли ее испанский язык в устах Муратова или нет.
– Вы были у нас?
Муратов понял, что она имеет в виду Полтаву. «Она хочет спросить, видел ли я ее рисунок в альбоме», – подумал он.
– Да, был.
Гианэя отпустила его руку. Ему показалось, что в ее темных глазах промелькнуло разочарование.
Чего же ожидала от него Гианэя?
Ему стало совершенно —ясно, что пейзаж Гермеса, эпизод, касавшийся их обоих, был нарисован и оставлен открыто на столе специально для того, чтобы он мог увидеть его. Это не только не было случайностью, но имело определенный смысл, должно было что-то сказать ему. И Гианэя ожидала ответа, которого не получила.
Он почувствовал досаду на самого себя за то, что не сумел догадаться, не понял ее мысли. Тот факт, что человеку одной планеты чрезвычайно трудно постичь мысли и намерения человека другой, не служил оправданием в его глазах. Он должен, обязан был более вдумчиво отнестись к рисунку, попытаться понять, что она хотела сказать. И, не сделав
– Я видел ваш рисунок, – сказал он, со смутной надеждой что-то поправить и еще чаще уснащая свою речь испанскими словами. – Вы замечательно рисуете, Гианэя.
Она отвернулась с таким откровенно пренебрежительным видом, что Муратов смутился и мысленно выругал сам себя.
Начало возобновления старого знакомства складывалось явно не в его пользу.
Голос диктора сообщил о приземлении посадочной ракеты с корабля, прибывшего с Луны. Это и был тот корабль, которого они ожидали, – Шестая лунная экспедиция.
Марина перевела сообщение Гианэе.
– Вы так и не ответили мне, – спросила гостья, – сколько человек участвовало в этой экспедиции?
– Восемнадцать.
– Прибыли только они? Других пассажиров нет в посадочной ракете?
Пятый раз!
Слова «посадочной ракете» Гианэя сказала по-испански.
Марина не решилась ответить на том же языке. Стоун рекомендовал ей сугубую осторожность. Гианэя могла произнести два испанских слова нечаянно, сама того не заметив. Она была взволнована с самого утра, не владела собой.
– Не знаю, – ответила Марина на языке Гианэи. – Думаю, что других пассажиров нет. Это корабль особого назначения, только для экспедиции.
Настойчивость Гианэи все больше удивляла Марину. Зачем ей надо знать такие подробности?
Посадочная ракета опустилась недалеко от вокзала. Подали трап, и один за другим на землю спустились пассажиры. Их было хорошо видно.
– Я сейчас вернусь, – сказал Муратов. – Подождите меня на этом месте.
Он пошел навстречу Сергею.
Марина заметила, что Гианэя про себя считает выходящих из ракеты. Когда вышел последний, восемнадцатый, она вздохнула явно облегченно. Получилось, что девушку иного мира тревожил вопрос: все ли вернулись с Луны?
Странно! Неужели только для того, чтобы самой убедиться в этом, она приехала сюда?..
Муратов и Синицын встретились на половине дороги. Обнялись.
– Итак, – сказал Виктор, – снова ни с чем?
– Как видишь! – недовольным тоном ответил Сергей.
– Это что же, по выражению твоего лица я должен видеть?
– Знаешь ведь, – Синицын не улыбнулся шутке товарища. Его лицо оставалось хмурым.
Муратов внимательно посмотрел на друга.
– Стоун сказал, что эта экспедиция последняя.
– Знаю. И не согласен с их решением.
– Вас встречает Гианэя, – сказал Муратов, уверенный, что эти слова поразят Синицына.
Но он ошибся. На лице Сергея ничего не отразилось при этом известии.
– Зачем ей это понадобилось? – спросил он равнодушно, явно не интересуясь ответом.