Гианэя

Мартынов Георгий Сергеевич

Причины такого долголетия, разумеется, очень интересовали ученых, но ответ Гианэи был прост и принес разочарование.

–  Я не знаю, - сказала она.

Мало было надежды узнать то, чего не знала Гианэя. Где находится ее первоначальная родина, также не было известно.

–  Но там-то знают, куда улетели ваши корабли?
– спросили Гианэю.

–  Нет, - последовал более чем странный ответ.

Многое оставалось загадочным. И, по-видимому, навсегда. Если на родине Гианэи не знают о существовании Земли, не оставалось

никакой надежды на прилет оттуда космического корабля. В просторах Вселенной случайное нахождение планеты, и притом нужной, исключалось. Шансы на такую случайность были равны нулю.

Это огорчало и раздражало. Невольно хотелось, чтобы вместо Гианэи на Земле находился более осведомленный человек.

–  Эх!
– вздыхали ученые.
– Если бы Риагэя был здесь!

Тогда, конечно, связь двух миров не оборвалась бы, как сейчас.

Но так случилось, и с этим приходилось мириться.

Вековая мечта - установить, наконец, связь с другими обитаемыми мирами - грозила остаться мечтой на неопределенное время.

–  Хорошо, что хоть смотреть на эту представительницу иного разума приятно, - шутили на Земле.
– Она могла оказаться кошмарным уродом.

Но это было слабое утешение.

Прошло еще десять минут.

Уже несколько десятков человек с тревогой всматривались в море, ища биноклями исчезнувшую Гианэю. Муратов и Гарсиа готовились отправиться на прогулочном катере на розыски девушки.

–  Вот она!
– облегченно вздохнула Марина, первой заметившая беглянку.

Черный шлейф волос быстро приближался к берегу. Гианэя не чувствовала утомления после почти полуторачасового заплыва. Зеленоватые руки равномерно и сильно рассекали воду.

А когда она вышла на берег в огненно-оранжевом купальном костюме, никто не заметил затрудненного дыхания. Гианэя выглядела совсем свежей.

–  Ну, можно ли так волновать нас!
– сказала Марина.

Гианэя улыбнулась.

–  Я далеко заплыла, - сказала она ровным и свободным голосом.
– Хотела догнать белое судно. Но мне это не удалось. А потом я задумалась и забыла, что вы меня ждете. Простите!

Она опустилась на мелкую гальку, вперемешку с песком покрывавшую пляж.

В этом движении также не было заметно утомления.

–  О чем же вы так задумались?
– спросил Гарсиа.

Молодой инженер с особой симпатией относился к Гианэе. Эта симпатия очень походила на влюбленность, что, конечно, служило поводом для частых шуток.

Гианэя повернулась к Муратову.

–  Мне стало грустно, - сказала она, и Виктор сразу уловил в ее тоне новую нотку. Он посмотрел в ее глаза. Нет, в них не было слез, но они чувствовались в словах.
– Я вспомнила своих родителей, сестер, братьев. И так мучительно захотелось увидеть их.

Она не ответила на вопрос самому Гарсиа. Но он не обиделся. Все хорошо знали, что Гианэя, когда вопрос казался ей важным, всегда обращалась только

к Муратову.

–  Но этого никогда не будет, - прибавила Гианэя.

Она ничего не знала, бедная девочка!

–  Боюсь, что это так, - мягко ответил Муратов.
– Мы сделали бы все, чтобы дать вам возможность вернуться, но вы сами не знаете, где находится ваша вторая родина. Но, может быть, оттуда к нам прилетит еще один корабль!

–  Он должен был прилететь, - неожиданно сказала Гианэя.
– Но в последний момент было решено не посылать его.

–  Ваши люди могут еще передумать. Скажите, Гианэя, - Муратову хотелось отвлечь ее от тяжелых мыслей, - почему именно вы были выбраны на роль переводчицы? Разве только вы знали испанский язык?

–  Его хорошо знает мой отец, - ответила Гианэя, - но он уже стар, чтобы вторично лететь на Землю. А я лучше всех училась у него.

–  Ваш отец был у нас?

Он участвовал в первом полете. Именно тогда было найдена ваша Земля.

–  Они долго были на Земле?

–  Точно не знаю, но, кажется, долго. Отец успел хорошо выучить язык.

–  Когда это было?

Рауль и Марина насторожились, услышав этот вопрос, давно интересовавший всех. Ответит ли Гианэя?

–  Вам покажется странным, - ответила Гианэя, - но я не знаю этого. Очень путается время в космических полетах. Во всяком случае, по вашему счету лет это должно было произойти около полувека тому назад.

–  Что?!
– Муратов в сильном волнении приподнялся.
– Вы не ошибаетесь, Гианэя?

–  Думаю, что не ошибаюсь. А что вас удивляет?

–  Нет, ничего. Мы думали, что это было намного раньше.

Ответ Гианэи в одно мгновение разрушал все здание догадок и гипотез, построенное людьми. Казалось несомненным, что соотечественники Гианэи были на Земле в средние века. Трудно было допустить, что их никто не заметил в более позднее время. Полвека! Это означало, что чужой корабль опустился на Землю в последней четверти двадцатого века. Невероятно!

–  Давайте разберемся, - сказал Муратов, стараясь скрыть от Гианэи возраставшее волнение.
– Нам нечего делать, и можно немного заняться математикой. Сколько вам было лет, когда ваш отец улетел на Землю?

–  Нисколько, - улыбнулась Гианэя.
– Я еще не успела родиться.

Это затрудняло задачу.

–  Ну, хорошо, а сколько лет было ему самому?

–  Не знаю.

–  Но ваша мать, например, должна была помнить, сколько времени он отсутствовал?

–  Наверное, она это помнит, но я ее никогда об этом не спрашивала.

План Муратова рухнул. И все же он не мог поверить ее словам. Полвека! Нет, Гианэя ошибается. Еще можно было поверить в начало девятнадцатого века, но в конце двадцатого… Гианэю путает разница во времени для людей, находящихся на планете, и для тех, кто летит в космосе с субсветовой скоростью. Все дело в этом.