Гибель красных Моисеев. Начало террора. 1918 год
Шрифт:
С этим тупо-ироническим самодовольным выражениемивглядывался Урицкий в исхудавшие лица петроградцев, стремящихся побыстрее прошмыгнуть мимо нацеленных на них из подъезда Петроградской ЧК станковых пулеметов.
Если бы не этот добрыйвзгляд, трудно было бы понять, чем промышляет Моисей Соломонович…
Но такими добрымиглазами смотрел на прохожих Урицкий, так мудро усмехался, представляя, как, волнуясь, будет докладывать ему товарищ
— А что? — Моисей Соломонович стащил с угреватого носа пенсне и пальцами помассировал распухшие веки. — А почему бы и нет? Почему не поощрить молодого товарища? Пусть он сам почувствует радость, которая охватывает чекиста, когда удается найти антисемитскую сволочь… Почему бы и нет?
И, вернувшись к столу, заваленному бумагами, Урицкий снова водрузил на угреватый нос пенсне и вписал вместо фамилии Злотникова фамилию Солодова.
Правда, подумав еще чуть-чуть, Моисей Соломонович приказал кликнуть секретного агента Г.И. Снежкова-Якубинского и наказал ему быть у Злотникова в день ареста, чтобы тот не улизнул куда-нибудь…
Г.И. Снежков-Якубинский приказ Моисея Соломоновича добросовестно выполнил. Согласно показаниям Л.Т. Злотникова, за четверть часа до обыска он явился к нему и «купил на четыреста рублей картин, деньги за которые, конечно, не заплатил».
Обыски и аресты в соответствии со сценарием, набросанным Моисеем Соломоновичем, начались в тот же день.
В одиннадцать часов вечера был выписан ордер на арест Виктора Павловича Соколова. На Средний проспект Васильевского острова чекисты приехали уже ночью и — первый сбой в сценарии! — Виктора Павловича не застали дома. Еще днем он уехал в Царское Село.
Чекисты арестовали его брата — Николая, а также сослуживца Николая Павловича, солдата Мусина, недавно демобилизованного по болезни из армии. Самого же Виктора Павловича чекисты так и не смогли найти…
Любопытно, что в этот день в «Красной газете» появилась такая статья:
«Нами получен любопытный документ оголтелой кучки черносотенцев…»
Далее полностью приводился текст «Предписания Главного штаба “КАМОРРЫ НАРОДНОЙ РАСПРАВЫ”…
6
Это было первое большое дело петроградских чекистов.
Следствие по делу этой «организации», которой никогда не существовало, хотя участники ее и заполнили городские тюрьмы, затянулось на долгие месяцы.
Более того…
Очень скоро дело «Каморры народной расправы» начало сплетаться с другими, гораздо более громкими и значимыми событиями.
Нет-нет…
Следствие по этому делу напрямую не связано ни с эсеровским мятежом в Москве, ни с так называемым заговором в Михайловском артиллерийском училище, ни тем более с расстрелом царской семьи в Екатеринбурге.
Но вместе с тем совершенно очевидно, что дело «Каморры народной расправы» повлияло на события летних месяцев 1918 года, и более того — именно оно и
Опираясь на документы следствия по делу «Каморры народной расправы», и попробуем мы рассказать, что же на самом деле обусловило введение красного террора в Советской России, о тех ужасах, которые породил он.
В предыдущей главе мы высказали предположение, что Циркулярное письмо «Всемирного Израильского Союза», копия с которого была обнаружена нами в материалах дела «Каморры народной расправы», распространялось среди следователей Петроградской ЧК как некая служебная инструкция, а после, перепутавшись по небрежности с бумагами следственных дел, попало на хранение в чекистский архив…
В пользу этого предположения свидетельствует и совпадение дат.
Копия с циркуляра, требующего «без жалости… уничтожить всех лучших и талантливейших… дабы лишить рабскую Россию ее просвещенных руководителей…», была снята 17 мая 1918 года. Материалы дела «Каморры народной расправы» неопровержимо свидетельствуют, что с 20-х чисел мая Моисей Соломонович Урицкий все силы Петроградской ЧК бросил именно на раскрутку дела, по которому предполагалось пропустить и по возможности ликвидировать все патриотически настроенное русское население Петрограда.
Задача была не простая, но Моисей Соломонович верил, что сумеет справиться с нею.
Фабула дела «Каморры народной расправы» несложна.
Считается, что 14 мая 1918 года, во вторник, Лука Тимофеевич Злотников якобы получил в фотоцинкографии Дворянчикова (Гороховая, 68) изготовленное по его заказу клише печати с восьмиконечным крестом в центре и надписью по обводу — «КАМОРРА НАРОДНОЙ РАСПРАВЫ…»
На адрес фотоцинкографии, которая находилась на одной с Петроградской ЧК стороне улицы, мы обращаем внимание, ибо показания владельца мастерской — едва ли не единственное свидетельство против Злотникова.
Получив печать, Лука Тимофеевич Злотников, как утверждало следствие, отпечатал на пишущей машинке несколько экземпляров прокламации такого содержания:
«ПРЕДПИСАНИЕ
ГЛАВНОГО ШТАБА “КАМОРРЫ НАРОДНОЙ РАСПРАВЫ”
ВСЕМ ПРЕДСЕДАТЕЛЯМ ДОМОВЫХ КОМИТЕТОВ.
Милостивый государь!
В доме, в котором вы проживаете, наверное, есть несколько большевиков и жидов, которых вы знаете по имени, отчеству и фамилии.
Знаете также и №№ квартир, где эти большевики и жиды поселились, и №№ телефонов, по которым они ведут переговоры.
Знаете также, может быть, когда они обычно бывают дома, когда и куда уходят, кто у них бывает и т.д.
Если вы ничего этого не знаете или знаете, но не все, то “Каморра народной расправы” предписывает вам немедленно собрать соответствующие справки и вручить их тому лицу, которое явится к вам с документами от имени Главного штаба “Каморры народной расправы”.
Справки эти соберите в самом непродолжительном времени, дабы все враги русского народа были на учете, и чтобы их всех в один заранее назначенный день и час можно было перерезать.