Гибель советского кино. Интриги и споры. 1918-1972

Раззаков Федор Ибатович

Понимая это, сторонники режиссера (как во власти, так и в интеллигентских кругах) организовали ответную кампанию, которая ставила своей целью защитить не столько Александрова, сколько ту позицию, которую он отстаивал. Так, в газете «Известия» было опубликовано письмо в поддержку Александрова за подписями таких уважаемых в обществе людей, как Петр Капица, Дмитрий Шостакович, Сергей Образцов, Юрий Завадский и Сергей Юткевич. После этого публичные нападки на Александрова прекратились. Хотя отношение к нему у его оппонентов нисколько не изменилось. Да и не могло измениться, учитывая то, как он продолжал горячо отстаивать те взгляды, которые буквально выворачивали господ-либералов наизнанку. В качестве примера приведу отрывок из речи Александрова,

где он критикует тех своих коллег, кто бездумно копирует модные западные новации:

«Не может не огорчать то обстоятельство, что некоторые кинематографисты хотят быть новаторами, не изучив, не освоив опыта предшествующих поколений мастеров советского кино. А без знания прошедшего нельзя увидеть будущее. На пустом месте не возникает „большое кино“. И вот, пропустив мимо глаз наследие, прогрессивные, революционные традиции отечественного киноискусства, берут в качестве учителей и наставников мастеров буржуазного кино, забывая, не сознавая, что сформировавшиеся традиции, эстетические принципы сохраняют значение по сей день. Не понимая пагубности, аморальности подобного пути, некоторые наши сценаристы и режиссеры в погоне за модной новизной, в подражаниях новациям западных художников готовы предать забвению принципы социалистического реализма. Они в контраст к революционному пафосу созидания и жизнеутверждения сосредотачивают внимание на прозе жизни, любовании обывательщиной в разных ее проявлениях. Нельзя забывать, что всякое подражание – это не сотворение нового, а повторение. Настоящий художник – это первооткрыватель...

Испокон веков буржуазное искусство и литература твердят о человеке как существе одиноком. Всеми средствами буржуазная идеология разрушает веру в человеческое единство, в коллективные, общественные интересы. В арсенале подрывных средств империализма особое место занимает идеологическая диверсия, цель которой – разоружить советских людей, подорвать высокое чувство патриотизма, боевой революционный дух, веру в идеалы коммунизма. Наши идеологические противники охотятся за негативными фактами в нашей жизни, чтобы искусственно раздувать их для компрометации и подрыва позиций социализма, дают фактам антисоциалистическую и антисоветскую интерпретацию. Наши враги делают свое черное дело – отравление ядом пессимизма и меланхолии – через кино, радио, телевидение.

Естественно, что в социалистической действительности есть теневые стороны, недостатки и недоделки. Чем ярче свет, тем сильнее тени – таков закон природы. И если этого не знают, не учитывают в своей работе художники, то они получают в итоге либо очернительские творения, либо серятину. Отсутствие теней при обилии света и ведет к однообразию, скуке, серятине. А серость (в чувствах, поступках, искусстве) воспитывает безразличие. Такова диалектика жизни и искусства...».

Между тем доходность советского кинематографа продолжала с каждым годом расти. Достаточно сказать, что в 1958 году пятерка кинопрокатных фаворитов собрала в общей сложности 197 миллионов 200 тысяч зрителей, что было больше прошлогоднего показателя на 22 миллиона (в то время как прошлогодний прирост составил, как мы помним, всего лишь 3 миллиона). Среди той пятерки значились следующие фильмы: «Тихий Дон» Сергея Герасимова (47 миллионов зрителей); приключенческий фильм «Над Тиссой» Дмитрия Васильева (45 миллионов 740 тысяч); комедия «Девушка без адреса» Эльдара Рязанова (36 миллионов 500 тысяч); мелодрама «Улица полна неожиданностей» Сергея Сиделева (34 миллиона 300 тысяч); детектив «Дело „пестрых“ Николая Досталя (33 миллиона 730 тысяч).

Среди других фаворитов киносезона-58 значились следующие фильмы: киноповесть о революционных событиях в Белоруссии в 1936 году «Красные листья» Владимира Корш-Саблина (33 миллиона 140 тысяч); вторая часть трилогии по роману А. Толстого «Хождение по мукам» под названием «Восемнадцатый год» Григория Рошаля (33 миллиона); мелодрама

«Дорогой мой человек» Иосифа Хейфица (32 миллиона); комедия «Девушка с гитарой» Александра Файнциммера (31 миллион 900 тысяч); киноповесть «Трудное счастье» Александра Столпера (31 миллион 230 тысяч); экранизация романа Ф. Достоевского «Идиот» Ивана Пырьева (31 миллион); мелодрама «Дело было в Пенькове» Станислава Ростоцкого (30 миллионов 500 тысяч); киноповесть «Два Федора» Марлена Хуциева (25 миллионов); драма «Коммунист» Юлия Райзмана (22 миллиона 300 тысяч); приключенческий фильм о герое Гражданской войны «Олеко Дундич» Леонида Лукова (21 миллион).

Лидерство среди киностудий снова досталось «Мосфильму» – за ним числилось 8 фильмов из перечисленных. Далее шли: киностудия имени Горького – 3 фильма, за «Ленфильмом» было два, за «Беларусьфильмом» и Одесской киностудией – один.

Отметим, что из 15 перечисленных картин львиную долю (11) сняли режиссеры-евреи. Удерживая численное преимущество в советском кинематографе, они это преимущество постоянно подтверждали реальным делом, снимая кассовое кино и принося государству реальную прибыль.

Однако именно тогда, в конце 50-х годов, в кинематограф начали приходить и будущие создатели кассовых лент, скажем так, не из еврейского клана. Одним из ярких представителей этой «волны» был Леонид Гайдай, который дебютировал в большом кино именно в 1958 году (фильм «Долгий путь», который Гайдай снял с В. Невзоровым за год до этого, полноценным дебютом назвать трудно: оба режиссера всего лишь доснимали картину после устранения руководством студии предыдущего режиссера). Правда, и в этом случае не обошлось без еврейского участия.

Дело в том, что после завершения работы над фильмом «Долгий путь» на Гайдая обратил внимание не кто-нибудь, а сам Михаил Ромм. Несмотря на то что дебют Гайдая не имел никакого отношения к комедии, мэтр разглядел в начинающем режиссере талант комедиографа и посоветовал ему работать в веселом жанре. В те годы Ромму разрешили создать на «Мосфильме» собственную мастерскую, и он предложил именно Гайдаю снять в ней свою первую комедию. Фильм назывался «Жених с того света», в нем в главных ролях снялись Ростислав Плятт и Георгий Вицин.

Сюжет фильма был такой: руководитель некоего учреждения под названием КУКУ Петухов (Плятт) уходит в отпуск, оставляя своим заместителем Фикусова (Вицин). Однако по дороге на отдых вор-карманник крадет у Петухова бумажник с документами, после чего погибает под колесами автомобиля. Естественно, найдя при нем документы, удостоверяющие личность, все думают, что погиб именно Петухов. В КУКУ готовятся грандиозные похороны «руководителя». В разгар их подготовки в учреждении объявляется живой и невредимый Петухов. Но Фикусов, следуя заповедям своего начальника-бюрократа, требует доказать, что выдающий себя за Петухова человек на самом деле Петухов. И тот вынужден отправиться в путь по инстанциям в целях получения оных документов. Его мытарства по бюрократическим кабинетам в сущности и составляли основу сюжета. В итоге получилась не просто комедия, а остросатирическая, чего в советском кинематографе еще не бывало.

Отметим, что бюрократизм бичевался во многих советских фильмах: взять ту же «Волгу-Волгу» сталинской поры или фильмы Э. Рязанова хрущевской «оттепели» – «Карнавальная ночь» и «Девушка без адреса». Однако это бичевание всячески микшировалось: например, тем, что герои-бюрократы, что называется, висели в пространстве – то есть выступали как штучные (то есть нетипичные) экземпляры. Те же Бывалов или Огурцов являли собой всего лишь туповатых держиморд, за спиной которых не вставала Система. У Гайдая все вышло иначе: за его бюрократами можно было раглядеть именно Систему (мытарства Петухова из кабинета в кабинет это особенно подчеркивали). Появление фильма было прямым следствием «оттепели», однако скандал с ним наглядно продемонстрировал, до каких пределов эта «оттепель» простирается.