Гибельное море

Томас Шерри

В своем научном труде Хейвуд описал развитие этого вида магии и подробно остановился на тонкостях заклинаний, находившихся на пике своей популярности. [9] Воспоминания можно было стереть с точностью до часа, при желании – до минуты. А то и затронуть только определенные события. Хорошо погуляли, но картину испортил пьяный поцелуй? Один взмах палочки – и этого поцелуя как ни бывало, а о пирушке осталась целая вереница приятных воспоминаний.

Иоланта неохотно вышла из Горнила. Несколько раз в день миссис Долиш и миссис Хэнкок пересчитывали мальчиков, проверяя,

все ли на месте. Такие события назывались «перекличками».

9

Магические законы часто не поспевают за развитием волшебства. Чары, что популярны в магическом мире сегодня, через пару поколений активного использования могут выйти из употребления.

Так случилось и с магией памяти, которую не одобряли, а многие грубые заклинания из этой области даже признали незаконными из-за их навязчивости и потенциального ущерба.

Магией памяти обычно пользовались преступники, не желавшие, чтобы их жертвы запомнили грабителей. Однако теперь лицензированные профессионалы-медики иногда стирают воспоминания об ужасных травмах, но только после освидетельствования и с согласия пациента.

Из учебника «Искусство и наука волшебства для начинающих»

Принц все еще сидел в лаборатории, перелистывая материнский дневник. Заметив Тита с его единственной истинной любовью, Иоланта почувствовала, как сердце будто сжали в кулаке.

Он поднял голову:

– Нашла что-то полезное?

Пришлось приложить все усилия, чтобы говорить как обычно.

– Учитель Хейвуд написал диссертацию по магии памяти, той самой, которую на нем использовала хранительница.

– Значит, его опыт обернули против него?

– Вероятно.

Тит помолчал минутку.

– Хочешь узнать, есть ли у тебя провалы в памяти?

– У меня? – изумилась Иоланта.

Тит направил палочку на себя:

– Quid non memini?

«Чего я не помню?»

В воздухе появилась прямая линия, с отметками на равных интервалах, словно на мерной ленте. Взмахом палочки он подвинул к Иоланте временную шкалу, разделенную на годы, месяцы, недели и дни. Примерно на три пятых она была белой, остальное же – красным.

Иола никогда ничего подобного не видела. Даже в диссертации учителя Хейвуда.

– Это состояние твоих воспоминаний?

– Да.

– Что случилось, когда тебе было одиннадцать?

Скорее, за три дня до этого. Именно тогда линия вдруг стала красной.

– Я узнал, что умру молодым. И решил избавиться от подробностей пророчества, чтобы постоянно не переживать из-за них.

Иоланта чуть не выпалила, мол, он не умрет молодым, если... Однако теперь судьба Тита зависела от Уинтервейла, того самого, что не умел сохранять хладнокровие в стрессовой ситуации.

Вместо этого она сказала:

– А разве не вредно вот так надолго подавлять воспоминания?

– Зависит от того, как это делать. Видишь эти точки? – Черные точки висели над временной шкалой. Первая совпадала с изменением цвета линии, а остальные отмечали интервалы по три месяца. – Они показывают, как часто определенное воспоминание проявляется в моем разуме. Цвет и форма точек демонстрируют, что каждый раз стирали одно и то же воспоминание, и больше ничего не трогали.

– Боишься,

что тебе подменят воспоминания?

– Это почти невозможно без моего полного согласия. Наследники дома Элберона защищены слишком многими наследственными чарами, их нельзя сделать невольными марионетками в чужих руках. Но сам я могу такое сотворить. Шкала показывает, что меня не убедили исправить мои собственные воспоминания, а потом об этом забыть. – Тит убрал линию. – Хочешь посмотреть, в каком состоянии твои?

– Думаешь, мне изменили память?

– А ты так не думаешь? – удивился он. – Твой опекун – настоящий мастер. Второй специалист – хранительница памяти. Тебя защищали как страшную тайну. Ты не вышла бы из рук этих двоих без последствий.

Долгое время Иоланта не догадывалась, что может контролировать воздух, но считала такую неосведомленность результатом превратного заклятья. Неужели дело в магии памяти?

– Покажи мне.

Тит направил на нее палочку. Иоланта ахнула: если воспоминания принца были простой линией, то ее собственные – настоящей фреской. Почти вся ее память за семнадцать лет подверглась изменениям. Первые несколько месяцев остались белыми, а потом показались все цвета радуги – некоторые в нескольких оттенках. Над шкалой висели не только точки, но и треугольники, квадратики и пятиугольники, все вплоть до двенадцатиугольников. И если у принца точка, означающая стертое воспоминание была одного размера, то на шкале Иоланты с каждым разом фигуры росли.

«Ее разум ей не принадлежит», – так учитель Хейвуд говорил о старенькой матери одного из своих коллег. Иоланта и не думала, что это относится и к ней самой, но… Ее память пестрела дырами.

Тит посмотрел на временную шкалу:

– Все события здесь составные.

– Как это?

– Когда мои подавленные воспоминания снова проявляются, а потом подавляются, я припоминаю случившееся, но смысл от меня ускользает. А вот у тебя все воспоминания о проявлении задавленной памяти также отбирались. Чтобы ты не поняла, что чего-то о себе не помнишь.

Иоланта изучала схему:

– Каждые два года.

– Два года – крайний безопасный срок.

Значит, хранительница памяти не хотела рисковать здоровьем своего разума, но и не желала, чтобы Иоланта помнила больше, чем длжно.

– Если все будет по-прежнему, в середине ноября я снова вспомню.

– В твой день рождения.

Ее день рождения во время метеоритного ливня, который все же не был предвестником величия. Обман хранительницы и все жертвы учителя Хейвуда в конечном итоге оказались бессмысленными.

– Они могли бы и не утруждаться. Учитель Хейвуд зря разрушил свою жизнь, – грубо ответила Иоланта.

Тит опустил взгляд и закрыл материнский дневник:

– Пойдем. Врач для Уинтервейла прибудет с минуты на минуту.

Глава 15

Пустыня Сахара

Бронированные колесницы приближались слишком быстро.

Несмотря на прохладный ночной воздух, Тит вспотел. Фэрфакс не сумеет совершить скачок, а ему не под силу так скоро снова использовать левитацию. Скрыться за камнями не вариант: по крайней мере половина охотничьих веревок, которые он отправил по ложному следу, бросятся за ними. И закопаться в песок не выйдет – жалкий сантиметровый слой их уже не спасет.