Гибельный дар
Шрифт:
— Радует, что ты столь самокритичен, — слушая Илью, Мирним за его спиной негромко, но слышно прыснула. — Значит, для тебя еще не все потеряно.
Аргет скривился:
— Тот, кто рано или поздно выдернет тебе язык, сделает важное и благое дело.
— Какие прочувствованные воззвания. Ты подраться, что ли, хочешь? — терпение юноши давно иссякло. К тому же, сейчас на него смотрела девушка, и желание ответить ударом на удар стало невыносимым. Даже гнев мастера и директора сейчас не пугал.
— Мараться еще об тебя.
— Понимаю, боишься. Но, думаю, Санджиф вмешиваться не станет, так что эта угроза
— Ты что, думаешь, я боюсь начистить тебе рожу только из-за лорденка?
— А что, нет? Или ты просто завидуешь, что он мне, аурису, предложил свою дружбу, а не тебе, такому богатенькому, но безродному?
На этот раз лицо Ирбала перекосилось настолько, что Илья понял — он ударил по больному месту. И даже удивился — неужели кто-то мог сделать из его дружбы с Санджифом какие-либо далеко идущие выводы? Но удивление мелькнуло на грани сознания, потому что сейчас было не до того. На всякий случай он сделал крохотный шаг назад, чтоб, если вдруг, сподручнее было отмахиваться — лицо у противника было очень уж недоброе.
— Завидовать тебе?! Выкидышу немагического мира? Ублюдку, родившемуся у людей, которые о магии вообще не знают? Да на тебя плевка жалко! Ты скорее двести раз состаришься, прежде чем у тебя появится хоть что-нибудь, чему нормальный чародей смог бы завидовать!
И, развернувшись, ушел быстрым шагом, будто опасался услышать в ответ еще что-нибудь, что вынудит его отвечать. Он и не заметил, когда Мирним поднялась со своего места. Теперь она подошла к нему сзади, на миг прижалась плечом к его плечу. У нее было легкое, щекочущее дыхание, пахло от нее свежестью весеннего луга и теплом.
— Он тебе теперь будет целенаправленно гадить, — тихо произнесла она — Это я понимаю. А ты тоже думаешь, что Санджифу от тебя просто что-то нужно?
— Нет, я как раз так не думаю, — Илья обернулся к ней. — Просто он тебе не нравится, вот и все. Как раньше не нравился Сереге.
— Он и сейчас ему не нравится. Причем в особенности. Сам понимаешь.
— Ты-то его за что не любишь? Только за то, что его папа — лорд?
— А этого уже много… Нет, Санджиф сам по себе ничего так… Хотя меня здорово достает его покровительственность и высокомерие.
— Никакого особого высокомерия я у него не видел. Не замечал.
Мирним мимолетно вспыхнула:
— Это потому, что с тобой он ведет себя совсем иначе, чем со мной. Наверное, потому, что я девушка. — И сердито схватила со стола книгу, словно надеялась силой выбить из нее необходимые ей познания о магии материалов. Чувствовалось, что нервничает она нешуточно «Должно быть, из-за экзаменов, — подумал Илья. — Ох, как я ее понимаю»
Было здорово не по себе. Прежде ему не случалось сдавать настоящих экзаменов (контрольные и проверочные работы, конечно, не в счет), и от уинхалльских учителей он ждал самого худшего. Перелистывая тетради и учебники, юноша думал о том, как мало знает, как мало успел усвоить, и его охватывал самый настоящий ужас. Нет сомнений, провалившись на экзаменах, он немедленно будет исключен и отправится обратно в Петербург. Вот тогда Ферранайр и Ирбал навеселятся вдоволь!
Однако опасения его оказались беспочвенными. Экзамен по концентрации он сдал блестяще. Придвигая к себе ведомость, госпожа Оринет, только что проверявшая его способность к сосредоточению разного уровня
— Великолепно! — воскликнула она, почему-то поднимаясь следом за Ильей. — Просто отлично! Я очень довольна вашими успехами, чрезвычайно довольна. Лучшего результата вы и не могли показать, даже если бы занимались днями и ночами. Со следующего семестра перевожу вас в группу-один. Надеюсь, вы и в будущем станете радовать меня такими же успехами, — и с торжеством посмотрела на Всеслава, который присутствовал на экзамене молчаливым наблюдателем. С задней парты звучно зааплодировала Искра.
Баллы за системную и символьную магию, а также за онтологию и метафизику проставляли по результатам занятий в течение года — учителя пояснили, что и так знают, на что способен каждый ученик — а вот алхимию пришлось сдавать. Корпя над письменной работой, Илья поминал добрым словом и Санджифа, который, не жалея сил, объяснял ему все непонятное, и Мирним, убедившую зубрить с нею учебник. Оценка, полученная в результате, оказалась даже чуть выше, чем он рассчитывал. «Родители будут довольны».
Специально для них мастер написал Илье отдельную ведомость, где появились такие предметы, как «иностранный язык», «отечественная и зарубежная литература», «философия», а о магии не было сказано ни слова. Он заметил так же, что со следующего семестра снова начнет с ним дополнительные занятия, для чего уже заказано специальное пособие, а прежнее возвращено Санджифу.
— У тебя отлично идут дела, — похвалил Всеслав. — Продолжай в том же духе, и, если не станешь позволять себе самодеятельности, все у тебя будет хорошо, — Илья испытал болезненный укол совести. — Быть тебе магом, это уже очевидно. Так, я составил для тебя рекомендации на время каникул, постарайся их выполнять, но не в ущерб душевному спокойствию твоих родителей. Никакой активной магии, твоей энергетике надо успокоиться, улечься, чрезмерное напряжение тоже опасно. Только каждодневные медитации, можно через день, но это самое малое.
— Понял.
— Вот, держи, — мастер протянул своему подопечному аккуратно сложенный листок. — Я слышал, у тебя будет гостить Санджиф?
— Да.
— Ну и хорошо Покажи ему все достопримечательности, нагуляйтесь как следует… Он ведь, как я понимаю, совершенно ничего не знает о нашем мире.
— Да, он мне говорил, что никогда там не был.
— Ну что ж, — Всеслав испытующе посмотрел на Илью Взгляд у него в этот миг был такой же малопонятный, как у настоящего аргета. — Приятно вам отдохнуть
Глава 8
— Ну, так какие у нас будут планы? — спросил Санджиф, когда им наконец-то удалось остаться в одиночестве в комнате Ильи.
Восторг родителей, соскучившихся и потому буквально набросившихся на сына, того даже тронул. Правда, здорово напрягало их желание находиться с ним рядом каждую минуту, как можно больше времени. Юноша сейчас мог думать только об Андисте и ее поисках. Чтоб наконец-то отвязаться от матери и наедине с Санджифом обсудить стоящую перед ними задачу, пришлось приложить немалые усилия и изобразить прямо таки смертельную усталость.