Гибкий график катастроф
Шрифт:
— Это точно не демон, — сказал уверенно.
Девушка сглотнула:
— Я в курсе. Тот, о ком я говорю, стоит левее.
Мы с Полиной переглянулись и, кажется, впервые в жизни поняли друг друга без слов.
«Что будем делать?» — спросил мой взгляд.
«В больничку бы ее надо, — ответили глаза Казаковой. — На препаратики».
«А если без фанатизма?» — нахмурился я. Хорошенькие у нее, однако, методы: прямо не подруга, а шпион инквизиции. Чуть что — сразу под электрошок.
—
— Сама знаешь! — прорычал в ответ, на всякий случай становясь между Евой и этой черной мамбой.
— Да я бы никогда в жизни… — начала было она, но тут вмешалась «потерпевшая».
— Погодите минуточку! — воскликнула она, всеми десятью когтями впиваясь мне в ладонь. — Вы что, опять окопались?! А меня предупредить забыли? Ну чтобы я, например, не лезла к вам со своими мелкими, никому не интересными проблемами во время очередной священной войны!
Мне стало неловко. Особенно когда Полина прыгнула в комнату и, грозно тыкая в меня пальцем, возопила:
— Ты хоть представляешь, что он обо мне только что подумал?!
— Да я о тебе вообще не думаю, — отмахнулся как от надоедливого пекинеса и обернулся к Еве. Посмотрел на нее: вот я дебил… Девчушка-то реально напуганная своими видениями. На глазах слезы, губы дрожат, пальцы побелели, те самые, между прочим, которыми она мне в руку вцепилась — мог бы и раньше догадаться, что еще немного, и ее просто накроет волной истерики. Маленькая моя ведьмочка!
Не задумываясь, обхватил ее ладонью за шею, притянул к себе, прижался губами к макушке:
— Что бы это ни было, мы во всем разберемся.
— Но ты же ничего не видишь! — с отчаянием прошептала она.
— Зато я верю, что видишь ты.
Она подняла лицо.
— Правда? — выдохнула так, словно боялась услышать ответ.
Я кивнул:
— Да. Верю.
Черт, а разве могло быть иначе? Если женщина, которую ты любишь, говорит, что видит призрака, тебе остается только согласиться, пускай даже весь остальной мир вопит о том, что этого не может быть. Любовь, в конце концов, строится на доверии, и если она доверила тебе свои страхи, будь добр: бери соль, дробовик, протонный излучатель или что там еще используют охотники за привидениями — и вперед искать доказательства! Нужно только придумать, с чего начать…
— Возможно, этот… фантом… как-то связан со снегом в Италии? — задумчиво предположила готесса. Я поднял на нее хмурый недоверчивый взгляд. — А что?! — с видом оскорбленного достоинства развела она руками. — Я тоже верю, что у Евы глюки неспроста!
— У меня не глюки! — гневно выпалила ведьма. — Он правда здесь стоит. Вот на этом самом
— И, знаешь, кто может его нам дать? — внезапно пришла мне в голову интересная мысль. — Некромант!
— Да ладно! — округлила глаза Полина. — Это же вилами по воде! Некроманты оживляют трупы, а не призывают души на землю. Будь это иначе, их бы почитали как богов, а не считали порождениями тьмы!
— То есть моя идея кажется тебе менее реалистичной, чем то, что в Неаполе метель, а у нас в результате этого появилось привидение в спальне? — проскрежетал я зубами. — Его сюда ветром надуло или как?!
Ева нахмурилась:
— А откуда ты знаешь об Италии?
— Да об этом во всех новостях трубят, — объяснил и только потом сообразил, что она спросила. — А ты, кстати, откуда узнала? Euronews не числится среди твоих любимых каналов.
Девчонки обменялись выразительными взглядами, потом Ева пожевала нижнюю губу (она всегда это делает, когда волнуется) и нехотя ответила:
— Нам… товарищ сказал.
Блин, ну не умеешь врать — не берись! Зачем эти бессмысленные потуги, если в результате все равно придется во всем сознаться.
— Какой товарищ?
Ну и что ты теперь будешь делать, милая моя обманщица?
— Владимир Овада.
Ого! Да мы решили быть честными! Прямо как-то неожиданно (лучше бы, наверное, соврала: терпеть не могу этого ушлепка).
— Он мне сам позвонил, — добавила Ева.
Я изогнул бровь:
— Чтобы сообщить прогноз погоды в Неаполе? Фигасе, какое у дятла чувство социальной ответственности.
— Он сказал, что снег и потоп — последствия изменения магического фона.
Я запнулся и мысленно выругался:
— Вот с этого надо было и начинать! Возможно, корни твоего привидения уходят туда же?
Полина аж подпрыгнула от этих слов:
— Значит, я была права?! И мы таки летим в Италию?
Ох ты ж, какая шустрая…
— Нет! — ответил, указывая на часы. — Мы идем спать. О погодных аномалиях подумаем завтра утром.
Полина недовольно фыркнула, но спорить почему-то не стала. А вот Ева подняла на нее тревожный взгляд:
— Ты домой или к Богдану?
— Час ночи! — покачал головой я. — Думаешь, брат будет рад ее видеть?
В ответ в меня подняли полный презрения взгляд, хлопнули сильно накрашенными ресницами и, демонстративно поправив блузку, промурлыкали:
— Поспорим, что будет?
И готесса выплыла из спальни. Как каравелла прямо. «Черная жемчужина», если точнее: такая же мрачная и явно переоцененная. Я криво улыбнулся ей вслед: удачи, Богдан! А потом скосил глаза на Еву: