Гиблое место
Шрифт:
– Боже ты мой, на вас нитки сухой нет!
– Промок маленько.
Манфред открыл дверь пошире, посторонился и пропустил Клинта в прихожую с кафельным полом.
– Угораздило же вас выйти в такой вечер без зонта и без плаща, – посочувствовал Манфред, закрыв дверь.
– Ничего. Это даже бодрит.
– Что бодрит?
– Дождь.
Манфред разглядывал Клинта с нескрываемым удивлением, но, по мнению Клинта, сам энтомолог выглядел гораздо удивительнее. Он был худ до чрезвычайности, кожа да кости. Одежда была ему велика, брюки мешком висели на тощих бедрах, а острые плечи только что не прорывали рубашку, будто она напялена прямо на скелет.
– Прощу прощения, – спохватился Клинт.
– Ничего, просохнет. Я работал в кабинете. Пойдемте туда.
Мимоходом заглянув в гостиную, которая располагалась справа от прихожей, Клинт успел заметить обои с геральдическими лилиями, толстый китайский ковер, множество пухлых кресел и диванов, антикварную английскую мебель, темно-красные велюровые гардины и столы, заваленные сверкающими безделушками. Эта викторианская обстановка никак не вязалась с типично калифорнийской архитектурой дома.
Вслед за энтомологом Клинт миновал гостиную и направился по короткому коридору в кабинет. Манфред шел чудной походкой, почти не сгибая ноги, ссутулившись и слегка вытянув шею. Ну прямо доисторическое насекомое, богомол какой-то.
Клинт думал, что кабинет университетского ученого мужа битком набит книгами, однако в единственном книжном шкафу справа от стола он увидел всего сорок-пятьдесят томов. Были тут и шкафы со множеством широких и не очень глубоких ящичков – должно быть, в них хранились всякие жуки-пауки. По стенам были развешаны застекленные коробочки с наколотыми на булавках насекомыми.
Внимание Клинта привлекла одна коллекция. Заметив это, Манфред сообщил:
– Тараканы. Изумительные существа.
Клинт промолчал.
– Я имею в виду простоту их строения и функции. Внешность у них, разумеется, отнюдь не изумительная. Клинт никак не мог отделаться от ощущения, что жуки живые.
– Как вам нравится тот великан – вот там, в углу?
– Крупный, сэр, ничего не скажешь.
– Мадагаскарский шипящий таракан. Научное название Gromphadorphina portentosa. Этот экземпляр – восемь с половиной сантиметров. Не правда ли, красавец?
Клинт промолчал.
Сложив свои длинные, костлявые конечности, Манфред, словно подобравший ноги паучише, втиснулся в кресло за столом.
Клинт остался стоять. Долго он тут торчать не собирается, и так весь день в бегах.
– Мне звонил ректор университета, – начал Манфред. – Просил по мере сил содействовать агентству "Дакота и Дакота".
ИУК – Ирвинский университет Калифорнии – уже давно старался попасть в число ведущих американских университетов. Для этого и бывший, и нынешний ректоры не скупились на оклады преподавателям и не жалели расходов, чтобы переманить ученых и исследователей с мировым именем, работавших в других учреждениях. Но прежде, чем предоставить им хорошо оплачиваемые должности, следовало убедиться, что университет потратит деньги не зря. А вдруг окажется, что талантливый физик или биолог падок на виски, кокаин или малолетних девочек? Как
Манфред уперся локтями в подлокотники кресла, сложил ладони и вытянул пальцы – такие длинные, словно у них на один сустав больше, чем у обычных людей.
– Так что вас ко мне привело?
Клинт открыл сумку и поставил перед энтомологом банку с жуком.
Жук в банке был вдвое больше мадагаскарского шипящего таракана.
Доктор Дайсон Манфред примерз к креслу и как зачарованный, не мигая, уставился на тварь в банке.
– Это что – мистификация?
– Нет, он настоящий.
Манфред склонился над столом и почти ткнулся носом в толстое стекло, за которым замерло насекомое.
– Живой?
– Дохлый.
– Где вы его нашли? Неужели здесь, в Южной Калифорнии?
– Да.
– Невероятно.
– Что это за жук? – спросил Клинт. Манфред угрюмо посмотрел на него.
– Никогда такого не видел. А раз даже я не видел, то считайте, никто не видел. Он, несомненно, относится к членистоногим, так же как пауки и скорпионы. Но можно ли считать его насекомым, сказать пока затрудняюсь. Надо сперва его исследовать. Если это действительно насекомое, то совершенно новый вид. И все-таки, где именно вы его нашли? И с какой стати он вызвал интерес у частных детективов?
– Извините, сэр, я не могу разглашать подробности этого дела. В интересах нашего клиента я вынужден хранить его тайну.
Манфред осторожно вертел в руках банку, рассматривая ее обитателя со всех сторон. Куда девался холодный оценивающий взгляд! Теперь янтарные глаза энтомолога горели возбуждением.
– Уму непостижимо! Я непременно должен оставить этот экземпляр у себя.
– Да я, в общем-то, и принес его вам для исследования. Но если вы хотите оставить его насовсем…
– Именно. Насовсем.
– Ну, это решать моему начальству и клиенту. А нам надо узнать, где такие обитают, и вообще получить о нем полную информацию.
Бережно, словно это не стекло какое-нибудь, а тончайший хрусталь, Манфред поставил банку на стол.
– Я сфотографирую этот экземпляр в разных ракурсах и с разным увеличением и сниму на видеопленку. Потом придется его расчленить – разумеется, со всей осторожностью, за это можете не волноваться.
– Как знаете.
– Мистер Карагиозис, вы относитесь к этому делу крайне легкомысленно. Вы вполне уразумели мои слова? Если жук действительно принадлежит к неизвестному виду, я просто не знаю, что и думать. Как могло случиться, что наука до сих пор не ведала о существовании вида, у которого встречаются такие громадные особи? Для энтомологии это событие, мистер Карагиозис. Да-с, великое событие.
Клинт еще раз взглянул на жука в банке и согласился:
– Понятное дело.
Глава 32
Прямо из больницы Бобби и Джулия на служебной "Тойоте" отправились на запад, в расположенное на равнине местечко Гарден-Гроув. Конечной целью их поездки был дом 884 на Серапе-уэй – адрес, обозначенный в водительских правах на имя Джорджа Фарриса, которые обнаружил у себя Фрэнк.
Джулия поглядывала то в забрызганные дождем боковые окна, то через лобовое стекло, по которому мягко пошлепывали "дворники". Она высматривала номера домов.