Гидеон. В плену у времени
Шрифт:
– Простите! Не могу вспомнить, как это делается… – заплакала она.
БАМ!
Мистер Скокк, прижавшийся к гаражной двери, сотрясаемой жестокими ударами, заметил отчаянный взгляд Кэйт и ободряюще улыбнулся.
Внезапно Кэйт пронзила мысль, что счастливое будущее ее семьи сейчас балансирует на острие ножа – и все изза нее. БАМ!
«Я вспомню, – убеждала она себя. – Надо сообразить, как она работает».
– Все будет хорошо, Кэйт! – крикнул мистер Скокк. – Уверен,
Кэйт прислонилась головой к холодному металлу, и машина слегка сдвинулась.
– Осторожно! – предупредил мистер Скокк. – Посмотри, она опирается сзади на полкирпича – это ненадежный упор.
Кэйт наклонила голову, чтобы посмотреть. Удары по двери прекратились, и они услышали звуки драки. Мистер Скокк посмотрел в дыру.
– Это твой отец! И с ним – женщина.
У Кэйт подпрыгнуло сердце. Ей захотелось позвать отца, но она вовремя прикусила губу.
– Дайте мне поговорить с моей дочерью!
– Почему я должен позволить вам говорить с дочерью, когда вы оставили моего сына в 1763 году?
– Все не так… – забормотал доктор Дайер, но прежде, чем он закончил фразу, Кэйт подошла к двери.
– Папа, не пытайся нас остановить. Ты не намерен ехать за Питером, а мы намерены. Не думай, что вселенная исчезнет, как облачко дыма, оттого, что несколько человек поездят туда и обратно по времени.
– Кэйт, пожалуйста, пожалуйста, не делай этого. Ты разобьешь маме сердце! Не говорю уж о Сэме. Я просто не знаю, как он это переживет.
– Сэму все известно. Он мне даже помогал.
– Сэм знает?
– Слушай, ведь я же вернусь назад! Мама поймет. Думаю, и ты тоже… К тому же, если тебя тревожит, что Тим сообщит всем о путешествии во времени, то машина окажется в большей безопасности в восемнадцатом веке, уж такто никто не приберет ее к рукам.
Доктор Дайер невольно улыбнулся: у Кэйт всегда на все есть ответ.
Кэйт ушла в глубь гаража, а Тим отодвинул доктора Дайера в сторону, решив с разбега кинуться на дверь.
– Они не уедут с моей машиной!
– Строго говоря, это машина НАСА, – заметила доктор Пирретти.
– Каждый из нас останется при своем мнении, – сказал Тим и яростно бросился на дверь. Мистер Скокк дрогнул, чуть ослабил упор, и это позволило Тиму просунуть голову в щель. Мистер Скокк тут же собрался с силами, кинулся на своего противника и так отпихнул рукой его лицо, что нос ученого скривился на сторону. Закричав от боли, Тим отступил, и мистер Скокк тут же занял свою позицию.
– Кирпич! – вдруг воскликнула Кэйт. – Она сама отключается – антигравитационная машина не работает, пока стоит ровно. Нужно просто отбросить кирпич!
БАМ! БАМ!
– Что бы ты ни надумала, это
– Папа! – закричала Кэйт. – Я запускаю машину. Если хочешь, чтобы все прошло хорошо, лучше скажи сейчас, не то будет слишком поздно…
– Нет! Кэйт!.. Не делай этого!
Секунд пять Кэйт молча выжидала.
– Хорошо, я все равно поеду, – сказала она и откинула кирпич в сторону. – Папа, до свидания!
Раздался низкий, протяжный шум, похожий на гудение холодильника.
– Подожди! – крикнул мистер Скокк, прыгнул к ней и обхватил основание машины.
Ударив в очередной раз по двери, Тим ворвался в гараж. Доктор Дайер, поддавшись отцовскому инстинкту, бросился к ногам коллеги, повалил его на пол и посмотрел на дочь. Теперь он не мог ее остановить, машина уже оплывала по краям. Глаза его наполнились слезами. Тим от изумления потерял дар речи.
– О господи… – пробормотала доктор Пирретти.
– Кэйт, – крикнул доктор Дайер, едва справившись с волнением, – ничего не меняй. Внизу на красном должно читаться «шесть, точка, семь, семь», пусть никто к этому не прикасается…
Мистер Скокк повернулся к доктору Дайеру:
– Скажите моей жене!
– Скажу.
– Уверен, что скажете!
– А вы охраняйте мою дочь!
– Папа, я должна это сделать! Скажи, что ты меня понимаешь…
Но прежде чем ее отец ответил, непреодолимая сила начала отталкивать троих ученых, и они наклонились, словно на них подул сильный ветер. Кэйт, будто издалека, смотрела на них. Все вокруг затянуло черной пеленой, и наверху появились спирали, которые поднимались в бесконечное пространство и время. Сознание отключились, и Кэйт погрузилась в небытие.
Доктор Пирретти, Уильямсон и Дайер стояли в холодном сыром гараже. Их накрыла оглушительная тишина. Доктор Пирретти дрожала.
– Вы почувствовали? – наконец проговорила она. – Почувствовали, что во вселенной раздался бесконечно малый, еле слышный треск? Что мы наделали? Что мы наделали?
Никто не отвечал.
Затем Тим очень поделовому спросил:
– Теперь ты захочешь отделаться от меня, Эндрю?
– Ох, извини, Тим. – Доктор Дайер поднялся на ноги. – В этом не было ничего личного.
– Как и у меня.
– Подозреваю, – сказал доктор Дайер, – у нас нет настроения разговаривать с инспектором Уилером, поэтому лучше побыстрее уехать отсюда.
И они быстро пошли к своим автомобилям. Из приоткрытой задней двери почты за происходящим подглядывала парочка людей среднего возраста в ночных рубашках и тапочках. Когда машины уехали, они потопали в гараж, чтобы осмотреть повреждения.