Гиены и львы
Шрифт:
— Хорошо, — кивнул Дарим.
Сироты начали покидать дом и вскоре на кухне остались только Хильга, Дарим и Ройс.
— Дарим, золото моё, скажи, какие у тебя планы на будущее? — как бы невзначай начала Хильга.
— Рыцарь рассказал нам, что поступление в Академию стоит денег, — ответил Дарим. — Мне нужно как можно скорее отправиться в столицу на заработок.
— А я так надеялась, что он ничего тебе не расскажет, — закрыв глаза, вздохнула Хильга. — В целом, я знала, что ты так ответишь. Сколько бы я тебя не отговаривала и не объясняла, что учёба будет совсем не такой, как ты ожидаешь, тебя это никогда не останавливало. Ты всегда говорил,
— Да, хочу, — твёрдо сказал Дарим. — И я поеду. Прямо сегодня. Как раз под утро доберусь до соседней деревни и перекушу там у тётушки Леры. Но для начала, у меня вопрос. Почему ты так старалась уберечь нас от рыцаря? Что он мог нам сделать?
— Видишь ли… — начала Хильга, словно стараясь подбирать слова. — Возможно, ты мне не поверишь, но не все рыцари такие, как о них написано в сказках и песнях. Тот хлеб был отравлен. Если бы кто-то из вас попробовал его, рыцарь начал бы требовать с меня денег за противоядие.
— Что… — Дарим нахмурился. — Что ты такое говоришь? Ты ведь всегда говорила, что рыцари — те люди, которые каждый день рискуют собой, защищая всех жителей королевства. А теперь ты заявляешь такое?
— Я не хотела портить детство бедным ребятишкам суровой реальностью, — ответила Хильга. — Ты можешь мне не верить. Твоё право, Дарим. А правду ты узнаешь сам, так или иначе. Всё равно в столицу едешь.
— Не верю, — сказал Дарим. — Уж не знаю, по какой причине, но мне кажется, что ты мне врёшь.
Хильга лишь улыбнулась Дариму и пожала плечами. В воздухе повисло неловкое молчание. Хильга сидела на стуле, смотрела в пол и о чём-то думала. Ройс стояла к Дариму спиной и резала овощи на ужин. Напряжённое молчание длилось несколько минут.
Наконец, Хильга встала и пошла в свою комнату. Вышла она оттуда с мешком средних размеров, который очень удобно затягивался сверху шнурком. Помимо этого, Хильга протянула Дариму плащ из качественной ткани.
— Я уж не стала нагружать тебя в дорогу. Налегке быстрее доберёшься. Тут немного еды, плащ на случай непогоды. И ещё кое-что, — Хильга достала из мешка достаточно широкий конверт, в котором, по внешнему виду, было несколько десятков писем. — Откроешь только в самом крайнем случае, когда нужно будет многое сделать, а возможностей не будет совсем. Хорошо?
— Да, — кивнул Дарим.
— Чудесно, — улыбнулась Хильга.
Старушка положила конверт в мешок, затянула его и передала Дариму. Он накинул плащ на плечи и посмотрел на Хильгу.
— Ну, давай прощаться, — грустно улыбнулась Хильга и протянула руки к своему воспитаннику.
Дарим обнял старушку. Отчего-то он ощущал тяжёлую боль в груди. Всю жизнь Дарим был рядом с этой женщиной, с этими ребятами, а теперь вдруг собрался уйти. Уйти на неопределённый срок в неизвестное место. Рука Хильги гладила Дарима по голове, будто успокаивая и говоря, что всё хорошо. Спустя некоторое время он отпустил Хильгу. На покрасневших глазах старушки выступили слёзы.
— К остальным ребятам не ходи, не пустят они тебя, — подавленным голосом сказала Хильга. — А того гляди и вовсе обидятся. Я им сама всё объясню.
Дарим кивнул, а затем посмотрел на Ройс. Она так и не повернулась к нему.
— Пока, Ройс… — неуверенно сказал Дарим, не
Ройс продолжала стоять к нему спиной и молчать.
— Ройс? — позвал сестру Дарим.
— Да иди уже! — крикнула Ройс, развернувшись к Дариму лицом. По щекам девушки текли слёзы. — Чтоб пусто тебе в твоей столице было! И не возвращайся оттуда, понял?!
После этого Ройс повернулась обратно к овощам и стала резать их с двойным усердием. Дарим не знал, что сказать, поэтому потерянно посмотрел на бабушку. Хильга хотела было что-то сказать, но только тяжело вздохнула.
— Ступай, золото моё, — сказала старушка и грустно улыбнулась. — Ступай.
Дарим робко кивнул, развернулся и вышел из избы. На улице его ждал Хельн. Он сжимал кулаки и был явно не в себе. “Подслушивал, значит…” — понял Дарим. — “Ну и пусть”.
— А я ведь только было подумал, — тихо начал Хельн, — что ты изменился, что ты наконец что-то осознал. Но честно — ни хрена ты не изменился, брат. Как был зазнавшимся эгоистом, так и остался. Ты вообще думал хоть раз о ком-то, кроме себя? — гневно говорил Хельн, стараясь не переходить на крик, чтобы его не услышала Хильга.
— Каждый вправе выбирать свой путь в этой жизни, Хельн, — ответил Дарим. — Я не исключение.
Хельн ничего не ответил. Вместо этого он подлетел к Дариму и ударил его кулаком в челюсть. На миг картина перед глазами стала мутной, но потом вернула чёткие очертания. “Недурно”, — мысленно похвалил брата Дарим. Он сначала было сжал кулак, чтобы как следует ответить, но подумав, разжал его.
— Пока, Хельн, — бросил Дарим, развернулся и пошёл прочь от своего дома.
Уходя, Дарим, кажется, слышал всхлипы, но решил не оборачиваться, несмотря на чувство тяжести в груди, которое давило до слёз и заставляло руки трястись. Назад пути не было. Дарим покидал место, где рос и воспитывался. Покидал родную деревню. Покидал своё прошлое и шёл навстречу неизвестному будущему.
Глава 2. Прибытие
Солнце начало садиться. Пожалуй, впервые за всю свою жизнь Дарим был так далеко от дома в одиночку. Он чувствовал лёгкую прохладу от начинающейся ночи, он чувствовал запах леса, что был от него по левую руку, он чувствовал, как в его жизни будто начинается новая глава. Он чувствовал свободу. По крайней мере, так Дарим себе её и представлял — как возможность идти куда угодно и когда угодно.
До соседней деревни был десяток километров. Дарим преодолел этот путь за сутки с перерывом на сон и перекус. Деревня Гнёзда была прямо перед ним. Именно здесь жила тётушка Лера, старая подруга бабушки Хильги. В детстве Дарим бывал у неё пару раз в гостях, поэтому теперь по воспоминаниям он запросто отыскал небольшой домик и постучал в деревянную дверь.
Приём оказался не таким радушным, как рассчитывал Дарим. Сначала тётушка подумала, что со старухой Хильгой что-то случилось, потом отчитывала его за то, что он шёл по дороге ночью один. Последнего замечания Дарим так и не понял, ведь по пути он не встретил ни одной живой души. В завершение диалога тётушка и вовсе ткнула в него колким “ты всю жизнь делал не то, что от тебя требовалось, а теперь и вовсе сбежал жить в столицу. Таких неблагодарных детей нужно ещё поискать”. Неприятный диалог продолжался бы и дальше, но Дарим, проигнорировав поток обвинений и упрёков, попросил еды в дорогу.