Гиены в средней полосе
Шрифт:
Уроды, завалившие Артема, были на старом чероки. Тоже уже не на ходу, моторный отсек пулями пробит, это когда Жека очередь дал по стоящим. Оружия собрали много, патронов мало. Четыре автомата - два укорота, как у меня, с деревянным цевьем, и еще два калашниковых, но выглядевших очень современно. Пламегаситель такой же, конической формы, как и на моем, только на моем пламегаситель прям из цевья смотрит, а тут сантиметров семь ствола еще есть. Оба в черном пластике, приклады не рамочные, а цельные, тоже пластиковые, складывающиеся. Магазинов много в машине, пустых.
Я подъехал к ситроену, ткнулся тихо в задний бампер, и столкнул его в канаву. Руль заранее подкрутили. Повторил тот же маневр с чероки. Вырулил на середину дороги, сдал назад. Рыкнул двигатель, и уазик переехал брошенные на обочине тела. Никто ничего не сказал, ехали в молчании. Я достал бутылку с вискарем, пустили по кругу. Глотнул прилично, стало теплее немного, и трясти перестало. Глотнул еще, появилось стойкое желание напиться. Руки скользнули по бутылке - перчатки были мокрыми, от снега не отряхнул. Стянул их с рук, морщась от боли в подживающих порезах, и бросил на торпеду сушиться под потоком теплого воздуха.
Вскоре подъехали к Великополью. Если вчера вечером город лежал на холме темной тушей, то сейчас в стороне центра виднелись отсветы, как от пожара. Рация опять начала каркать периодически, но я ничего не понимал, как ни пытался, хрипение дикое. Все же интересно, что горит, хотя сейчас увидим. Подъезжая к заправке, увидели милицейскую буханку, паркующуюся у ларька, в котором король бензоколонки обитал. Сбавил скорость, что-то резануло взгляд.
– Алекс, смотри, вроде труп там лежит? Вон, видишь, у колонки?
– щуря глаза, тихо сказал Жека, он на переднем сиденье сидел.
Я кивнул, увидел. Останавливаться не стал, и так у нас два на крыше, вдруг попросят еще одного довезти. По памяти поехал к моргу, не доезжая до центра, а понадеявшись на интуицию, свернув на одну из улиц, вроде подходящих по направлению. Не ошибся, выехал на прямую, вдоль соснового бора, ведущую к поликлинике. Машин у на стоянке не было, но много тел на улице так и лежало. Дверь в морг была закрыта.
– Жек, пойдем со мной, а? Стремно одному..., - посмотрел я на Джексона.
Еще три дня назад из меня клещами бы не смогли вытащить признание в том, что я чего-то боюсь. Сейчас же влегкую получилось сказать, даже не задумывался. Слишком много за эти несколько произошло, чтобы из-за всякой ерунды грузиться.
В морге никого не было, хотя стучали в металлическую дверь мы несколько минут. Из машины вышел Геша, дернул на себя дверь. Открыто, и свет горит. Заходи не бойся, выходи не плачь.
– Ну да, кто же сюда сунется, - прокомментировал
– Алекс, не скажи, - протянул Жека, - коронки там, одежду. Лопатники по карманам пошерстить.
Сняли Артема с крыши, и занесли внутрь. Я тут уже был, привычно, Жека как всегда невозмутимый, а Геша с лица заметно сбледнул. Обратно почти бегом выбежал.
– Геш, это тебе повезло еще, подморозило, когда я тут вчера был, еще запах стоял... мяса горелого, густой такой, - попытался подбодрить его, но он почему-то не подбодрился.
До красной площади домчали быстро, тут дорога знакома, к тому же почти без поворотов. Поднялись на пригорок, и я обомлел. Фасад отдела полиции щерился разбитыми окнами, с копотью и потеками воды под некоторыми, перед крыльцом догорали несколько машин. Посреди площади стоял побитый пулями внедорожник, рядом тела лежат, народ суетится.
– Ничего себе тут война была, - присвистнул Жека.
– Жек, смотри, джип стоит. Походу это корешки тех уродов, - кивнул головой на внедорожник, рядом с которыми в ряд были разложены три тела. Как раз их фарами выхватило на мгновенье, по стилю одежды похожи на тех, кого мы на дороге оставили.
– Ну да, похоже. Как думаешь, кто такие?
– Зоновские, скорее всего, обретшие свободу. Вот только здесь-то им что надо? Хотя сейчас и спросим. Выходим, че?
– обернулся я в салон.
Упыря отмотал быстро, даже не отмотал, а ножом шнурки обрезал, которыми к багажнику привязали. Все даже из машины выйти не успели. Хекнул, и отправил его в полет к крыльцу. Народ, рядом с джипом расстрелянным копошившийся, на нас смотрел, но пока не подходил. Я оперся рукой о багажник, и спрыгнул на землю, громко хлопнув ботинками по земле. Поморщился выстреливший в ступни боли, дурак блин, перед кем понтуюсь, нет бы слезть нормально. Все столпились у крыльца, ожидая меня.
– Нам туда, - холодно сказала мэрская дочка, и вознамерилась двинуть в сторону здания администрации.
– Слышь, подруга!
– шагнул я к ней, - нам сказано тебя в отдел привезти, мы и привезем. А куда тебе надо, мне глубоко поровну. Андестенд?
Начни она сейчас спорить, я бы совсем взбесился. Видно Белоснежка это почувствовала, и, фыркнув, пошла к монументальной двери отделения. Вторая девушка уже пришла немного в себя, на ней не уже висела, передвигалась вполне самостоятельно.
Я зашел последним, и уперся в спины. Протолкнулся, и тоже застыл.
– Хрена се..., - эмоционально выдал Геша, обозревая разгром.
Картина действительно поражала. Все побито пулями, вдоль стен тела лежат, раскуроченная просто в хлам мебель.
– Жесть..., - тоже не удержался, и выдохнул я. Слышь, дружище! Где Митрича найти, - тут же выцепил взглядом молодого парнишку в милицейской форме, который единственный на месте стоял, никуда не бежал.
– А!? Митрича?
– встрепенулся тот.
– Да, Митрича. Щербакова.
– А уехал он вроде, - глаза у парня широко открыты, сам взъерошенный, но соображает.