Гигантский морской змей

Непомнящий Николай Николаевич

Лай Магнус, размещая своего physeter'a на карте северных областей, показал его не как китообразное, а скорее как животное с шеей и головой лошади, с подобием двух рожков на затылке. Не любопытно ли, что морской змей нередко изображался древними то как лошадь, то как жирафа? На римском саркофаге в музее Тосканы изображена такая морская лошадь, подозрительно напоминающая морского змея…

Нашел physeter место и на страницах «Пантагрюэля» Рабле, причем Доре в прошлом веке проиллюстрировал его, воспользовавшись образом — кого бы вы думали? — змея с головой дельфина! Это заставило улыбнуться некоторых зоологов, однако Доре и Рабле оказались более прозорливыми, чем Линней и его приверженцы. Если эти последние спутали его с кашалотом, то только потому, что не знали морского змея или не хотели признать, что он мог «дуть»,

как кит.

А если змей на самом деле и не был змеем?

ДОСЬЕ НА НАШЕГО ПОДОПЕЧНОГО — НАСТОЯЩАЯ ПОМОЙКА

Средневековой Европе мало досталось от научных сокровищ древних греков, римлян, византийцев и Востока. Как результат смешения всех сведений, и прежде всего библейских, родился «Физиологус» — первичный бестиарий, который сегодня можно было бы наречь бестселлером средневековой зоологической литературы.

В том разделе, который нас особо интересует, содержатся сведения о гигантском питоне и Левиафане, морском страшилище иудеев. Первый, отныне именуемый драконом и обладающий гривой сельдяного короля, оказался более морским, чем является на самом деле; второй стал более рептилией, чем необходимо.

Рис 2. Карта Лефери к книге Олая Магнуса. XVI век

Кроме того, в средневековой писанине содержатся некоторые расплывчатые указания о змееподобных гигантах, появляющихся из моря. Но как их распознать?

В свете современных данных можно задаться вопросом: наш ли герой таинственный аспидохелон, упомянутый в «Физиологусе»? Хьюг и Сан-Виктор говорили в XV веке, что это «красивое морское животное», частью змея, а частью черепаха. Большинство современных свидетелей сообщают о сходных чертах плезиозавра и о том, что это все же морское млекопитающее с длинной шеей. Знаете, как описывает Дин Бакленд, классик динозавро-ведения, плезиозавра? Змея, заточенная в корпус черепахи… А что подумать о драконе, который, согласно Гийому Дюрану, епископу из Менда, появился в VI веке в — Риме во время разлива Тибра? Наводнение достигло таких размеров, что вода поднялась до верхних этажей дворцовых построек. В один прекрасный (если так можно выразиться) день римляне увидели гигантского змея, растянувшегося, как огромное бревно. Что ж, это описание сходится с Аристотелевым змеем, «похожим на бревно, черным, круглым…».

И наконец, змей святого Брендана, отважного ирландского монаха-путешественника (VIII век) — «безразмерное чудовище на волнах, вызывающее сильное волнение вод…». Надо сказать, что каждый, кто переписывал летопись монаха, прибавлял к тексту что-то новое, поэтому восстановить первоначальный текст попросту невозможно. Думается, что Брендан-Макфинлох описал нечто схожее с Левиафаном.

ТЕННИН АРАБОВ: С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ МЕТЕОРОЛОГИИ

Арабы и персы поступили мудро — они не только собрали все собственные достижения, но и прибавили к ним наблюдения эллинистической науки. Впрочем, и у них встречаются упоминания о морском змее как о «рыбе в форме верблюда» (персидский космограф Касвини, XII век). Что ж, верблюд был для них главным животным, и не сравнить с ним неведомого монстра они просто не могли. Куда больший интерес представляет слово tennin, которое встречается у Масуди в 954 году. Это слово, по мнению К. Барбье, восходит к иудейскому tannin. Но у арабов значение его весьма ограниченно. У евреев оно означало всех монстров пустыни, рек и морей, а у арабов это определенное животное.

«Некоторые думают, что tennin — это черный ветер, что рождается в глубине вод, поднимается в слои атмосферы и садится на тучи, а другие считают, что это черный змей, выходящий из моря».

Эта интерпретация появилась впервые в 1911 году в «Британской энциклопедии», в статье «Морской змей». А доктор Малькольм Берр нашел ей в 1934 году курьезное подтверждение в книге Э. Уортингтона «Внутренние воды Африки». После описания чудовища из озера Виктория-Ньянса, который предваряет свое появление ужасными катаклизмами, автор добавляет, что это, без сомнения, образ каких-то природных явлений. Конечно, она не лишена остроумия, эта идея, но, придавая землетрясению

образ змея, не докажешь, что змея не существует.

Масуди считает, что tennin — рептилия, живущая в глубине океанов; крепчая, она становится грозой рыб, и Бог придает ей форму черного змея, блестящего и длинного, чья пасть возвышается над вершинами и чей свист вырывает с корнем деревья.

Ибн Аббас добавляет: «Эти змеи достигают возраста 500 лет и управляют всеми другими змеями Земли…» Не навеяны ли эти верования живыми гигантскими амфибиями? Не сочетает ли в себе tennin (tananin — во множественном числе) черты сразу нескольких зверей?

И не может ли так быть, что некоторые формы древних животных могли одновременно жить в двух стихиях — на суше и в воде?

ДРАКОНЫ СРЕДНЕВЕКОВЬЯ

Изучение источников показало, что в целом морские змеи не являются опасными для человека, как это вначале считалось. Но в размерах они от этого не уменьшились. Интересно, что киту арабы приписывали размеры 80 метров длины, рисовали ему рога и когти и говорили, что он нападает на корабли и пожирает матросов! Если некоторые агрессивные действия и свойственны косаткам и раненым кашалотам, то не присущи китообразным в целом. Репутация норвежского змея, Левиафана и tennin'a как агрессивных животных доказана и подтверждена.

Рис 3. Легенды о морском змее, топящем корабли, были широко распространены у моряков

Если верить хронистам, то все Средние века были ареной кровавых столкновений героев со змеем. Не было такой провинции тогдашнего мира, где бы не воспевали какого-либо триумфатора, победившего того или иного монстра. Именно победа над змеем вывела в герои Сигурда и Зигфрида, Беовульфа и короля Артура, Тристана и Ланселота, святого Георгия и святого Федора. Но все эти шевалье и рыцари без страха и упрека — не в фальшивом ли ореоле славы купались они, подобно богу солнца Ра и его вавилонскому коллеге Мардуку или ведическому богу Индре, чьей задачей было постоянно попирать чудовищ? Во всех античных эпосах — индо-персидских, греко-латинских, ирано-славянских, франко-германских и франко-кельтских — боги, герои и святые делали одно и то же, как бы они себя ни именовали. Попрание дракона так тесно было связано с любой героической биографией, что представляется сомнительным, что там каждый раз происходили какие-то реальные и новые события.

Повадки «драконов» — городские ли это были предания или сельские — не позволяют принимать всерьез эти легенды. Все время — несколько голов, пламя из пасти, перепончатые крылья, несметные сокровища, девушки, которыми они питались…

И уже это был не Левиафан, а протей, с лапами льва или скорпиона, ядовитый, как гадюка, с крыльями, как у летучей мыши, да иногда еще и с щупальцами. Арабский историк Масуди говорил:

«Персы, не отрицая существование tennin'a, указывали, что у него семь голов».

Чтобы приобрести нормальные формы, морской змей вынужден был ждать аж до XVIII века, эпохи Просвещения. Но не будем обольщаться — свет этой эпохи оказался слабой лампочкой для нашего подопечного. Однако не прогресс ли это в сравнении с долгой средневековой ночью?

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Скандинавский период, или Морской змей епископов

МОНСТРЫ ЗЛОВРЕДНЫЕ…

Именно в 1522 году морские змеи впервые заявили о себе на севере, причем оказали непосредственное воздействие на служителей церкви. В тот год вся Скандинавия пребывала в необычном оживлении. В Дании знать Ютландии с помощью Ганзейской лиги восстала против короля Христиана III, обвинив его в деспотизме, и возвела на трон герцога Фридриха Гольштейнского. Христиан был вынужден покинуть страну и находился в изгнании подле своего брата Карла V. С этого времени для бедного монарха началась целая полоса неудач. Тем временем в Швеции утвердился протестантизм. В 1523 году, пока Христиан находился во Фландрии, шведский архиепископ Йоханнес Манссон Магнус отправился к папе в Рим. Его сопровождал брат Олай, тогда еще архидьякон, которому суждено было сыграть значительную роль во всей нашей истории.