Гильдия. Трилогия
Шрифт:
Нитха побледнела так, что ее смуглая кожа стала серой. Глаза блеснули вызовом.
– Смогла она – смогу и я! – выдохнула девочка. Разом, боясь передумать, шагнула с карниза… и исчезла.
Оба ее напарника взглянули вниз, боясь увидеть распластавшееся на камнях тело подруги. Но увидели лишь змеепсов, карабкающихся по лестнице-промоине.
– Порядок! – кивнул Дайру. – Это же Подгорный Мир, чему удивляться? Уходим!
Шагнул с карниза – и мгновенно исчез.
Нургидан зло улыбнулся змеепсам, которые были уже рядом. Вот уж трусом
– Сожрите своего хозяина, крысы чешуйчатые! – крикнул он и шагнул с каменной площадки в бездну…
И тут же что-то упругое, неодолимое отшвырнуло назад, впечатало спиной в крутой откос. Нургидан ошеломленно выпрямился. Что это было?
Он прыгнул вперед зло и яростно, как на врага. И снова был отброшен… теперь сомнений не оставалось: какая-то сила не пускает его вслед за друзьями!
Гадать о причинах этого было некогда: юноша вновь был на карнизе не один. Два крупных змеепса уже выбрались из промоины.
Ух, как обрушился на них Нургидан! Как выплеснул он на хищников свою злость, отчаяние и одиночество! Змеепсы не просто полетели кубарем по склону вниз – они еще и смели с «лестницы» тех, что лезли следом!..
– Ну, что же ты! – возмутился позади звонкий голосок. – Мы ждем-ждем, а ты тут развлекаешься!
Нургидан уже ничему не удивлялся.
– Не удается пройти! Стена не пускает! – огрызнулся он, продолжая отбивать атаку.
– Нет там никакой стены… дай руку!
Тоненькие пальчики легли юноше на плечо, потянули с карниза. Нургидан, не сопротивляясь, шагнул вслед за девочкой…
Матерый змеепес, оттолкнувшись от края карниза, взмыл в воздух, целясь в грудь и горло затравленному человеку. Но в тот миг, когда когти уже готовы были впиться в плоть жертвы, добыча исчезла. Зубы лязгнули в полете, змеепес закувыркался в воздухе, грохнулся к подножию скалы и раздробил череп о камни…
А Нургидан в это время пытался пробиться сквозь прозрачную вязкую массу, похожую на бесцветный кисель. Она стиснула его с двух сторон, выдавила воздух из легких, сковала движения. Нургидан шел сквозь сгустившееся пространство с трудом, слов– но по дну реки, и никак было не вынырнуть на поверхность, и это длилось целую вечность, а он упорно брел между жизнью и смертью…
…В глаза ударило солнце. В Подгорном Мире Нургидан успел забыть, каким ярким и ласковым оно может быть. И небо – голубое, не серое… и зелень, чистая, свежая, словно промытая дождем… и деревья, опустившие ветви до земли, будто струны арфы… и кружащие голову запахи… и цветы, цветы, цветы…
Все это разом обрушилось на гостя, оглушило, прижало к земле. Да, красота… но красоту эту юноша оценил в первые мгновения, а потом она заплясала вокруг, заставила опуститься на шелковистую траву, упереться в землю руками. Накатила тошнота. Не будь желудок пустым, Нургидана вывернуло бы прямо на эту красотищу.
Так худо ему было разве что три года назад, когда впервые шагнул за Грань. Но тогда все произошло быстро, не пришлось
Рядом переговаривались Дайру и Нитха. Нургидан с трудом разбирал, о чем они болтают, но понял: эти двое чувствуют себя превосходно. И из гордости отвернул бледное лицо. Сделал вид, что сидит на траве просто так… вон, букашку на стебельке рассматривает!
Но почему этот чудесный уголок Подгорного Мира принял наррабанскую девчонку и лопоухого умника, а его, Нургидана, и на порог пускать не хотел?..
Юноша не знал, что скоро ему предстоит узнать ответ на этот вопрос. И знание это горькой обидой, острой занозой надолго засядет в сердце.
– Мамочка, познакомься! Вот это – Дайру. И его друзья… ой, я забыла спросить, как их зовут!..
Если гости и беспокоились, какой прием окажет им супруга загадочного Хозяина, то при одном взгляде на эту моложавую, очень красивую женщину все их опасения исчезли.
Их встретил безмятежный взор синих глаз – более светлых, чем фиалковые глаза дочери. Хозяйка волшебного мирка держалась так, словно к ней каждый день вваливались компании незнакомых юнцов, взъерошенных и ободранных.
Женщина стояла на крыльце с резными перилами. Большой бревенчатый дом за ее спиной почти утонул в ярких цветах на высоких стеблях. Плотные венчики переливались всеми оттенками красного, желтого, оранжевого. Вианни, закончив небрежное представление гостей, сорвала один из мясистых лепестков и принялась его жевать.
Сквозь цветочное море к крыльцу вела дорожка, посыпанная крупным песком. На этой дорожке и стояли смущенные гости.
Нургидан прикидывал: почему госпожа держится так безбоязненно? В ее мирную и красивую складку может забрести кто угодно, от Подгорной Жабы до одичавшего пролазы…
Нитха скромно потупила глаза. Лишь раз взмахнула она ресницами в сторону хозяйки, но этого взгляда ей было достаточно. И теперь девочка думала: «Что-то здесь не так!»
Ученица Подгорного Охотника привыкла доверять своей интуиции. И то, что открылось ее глазам, казалось Нитхе театральной декорацией. Слишком зеленая и мягкая трава, слишком аккуратная дорожка, слишком яркие цветы…
А женщина, которая их встретила… на ней платье, в каких красуются по праздникам зажиточные крестьянки. Точнее, фасон – как у нарядного крестьянского платья, а вот материя… да пусть Нитху на всю жизнь в муравейник замуруют, если это не бархат!
Пока Нургидан и Нитха пребывали в растерянности, действовать начал Дайру. Он подошел к самому крыльцу и опустился на колени перед женщиной, выжидая, пока она соизволит заговорить.
– Так ты тот самый Дайру, о котором моя болтливая дочурка прожужжала мне уши? – В смеющемся голосе хозяйки играли те же звонкие переливы, что и у дочери. По голосу женщину можно было принять за младшую сестру Вианни.
– Да, госпожа моя, светлая принцесса Аннира, – почтительно откликнулся юноша.