Гильгамеш, сын Лугальбанды. Шумерский эпос в пересказе Анджея Иконникова-Галицкого
Шрифт:
Он размером больше всех человеков. Он одиннадцати локтей роста. Два локтя – толщина его бёдер, шесть локтей – ширина груди. Его облик прекрасен. Его голова как голова быка. Ноги его как храмовые столбы, шесть локтей. Три локтя его стопы. Руки его как стволы тополя, ладони как медные клещи. Борода у него курчавая, в три локтя длиной, закрывает грудь. Глаза его сверкают, как солнечные блики на воде.
Он – неуёмный. Он построил стену Урука. Он одолел Агу и провёл его на цепи по улицам своего города.
Чего ему ещё надобно?
Он
Днём и ночью он буйствует плотью.
Он окружил себя молодыми буянами, подобными ему. Он проводит с ними дни в военных забавах и играх. Они борются на поединках, а потом часами гоняют шары деревянными колотушками, вырезанными из священного дерева Хулуппу.
Это ещё что, а вот как он проводит ночи!
Он не даёт ни одному жениху войти к своей невесте после свадьбы, а сам вместо него входит к каждой невесте. Или, по крайней мере, пытается это сделать. И ни одна женщина не может пройти по улице спокойно: увидит Гильгамеша и соблазнит. Аж стон стоит в городе: и матери, и дочери стонут от поведения Гильгамеша. В жилищах своих страшатся мужи Урука: девушек он портит, молодым жёнам нет от него прохода. А юношей, добрых молодцев, он отвлёк от полезной работы.
Не оставит матери сына, молодой жене мужа.
Днём и ночью буйствует плотью.
Такой вот он стал ярый и никому не даёт прохода.
Вот как-то однажды приходит Гильгамеш в дом царицы, в Эгальмах, к матери своей Нинсун.
– Я, – говорит, – видел сегодня сон. Я видел, будто стою ночью посреди равнины, а с неба на меня падают звёзды, как камни. И один камень упал – такой тяжёлый! Я его хочу поднять, а не могу; пытаюсь с места сдвинуть – не получается. Тут вокруг собрался народ, люди Урука. Весь народ столпился вокруг камня, дивятся ему, кланяются. Ну, я всё же ухватил этот камень, тащу – и приволок к тебе, положил к твоим ногам. Что бы этот сон значил?
А Нинсун – умная, она дочь бога. Она умеет сны разгадывать.
– Да, – отвечает Нинсун, – как видно, появится у тебя друг, равный тебе. Будет с кем тебе помериться силой. Это хорошо. Может быть, ты наконец угомонишься.
Гильгамеш выслушал и пошёл дальше буйствовать. И ещё бесшабашнее стал колобродить – никому нет от него ни покоя, ни прохода.
Молодёжь вместе с ним веселилась. А обстоятельные люди, жители Урука, взвыли. Они застонали от бесчинств Гильгамеша. И они пошли к его матери, мудрой Нинсун, богине. Они сказали ей:
– Твой сын неуёмный. Днём и ночью он буйствует. Он увёл наших сыновей на игрища, сыновья не помогают нам в повседневных работах. Он соблазняет мужних жён, он портит девушек. Сколько это будет продолжаться? Мы не можем так жить дальше. Ты мудрая богиня, ты зачала этого буяна от храмового беса. Теперь придумай, что с ним сотворить.
Нинсун – умная женщина, богиня. Она подумала- подумала и говорит:
– Вот что. Вы все знаете, какой он. Я ничего не могу с ним поделать. Когда он был непослушный малыш, я давала ему шлепков и затрещин, и то он не слушался.
Так сказала Нинсун, и её слово понравилось мужам и жёнам Урука. Они все вместе пошли в храм, принесли богам жертвы. Они обратились к Ану, к Энлилю, к хитроумному Энки:
– Что нам делать с Гильгамешем? Он юношей наших отвлёк от работы, он жён соблазняет и девушек портит. Если так пойдёт дальше, некому будет копать каналы и сеять ячмень и пшеницу; некому будет рожать в законном браке. Мы не сможем приносить вам, богам, жертвы, кормить вас. У вас, богов, начнётся голод, вы будете терпеть неприятности. И всё из-за неуёмного Гильгамеша.
Тут и боги призадумались.
А Нинсун говорит богам, своим братьям:
– Вот что. Позовите Праматерь Аруру, великую Мами, Тиамат. Пусть она сотворит подобного Гильгамешу, такого же, как он, кошмарного. Может, они начнут бороться друг с другом и оставят всех нас в покое.
Это слово понравилось богам. Они воззвали к Праматери:
– Ты сотворила человеков, ты породила богов. Этот ужасный Гильгамеш – твоих рук дело. Создай теперь ему подобного, чтобы они боролись друг с другом и перестали отвлекать людей от служения нам, богам.
Мами, Аруру, великая Намму услышала вопли богов, проснулась, вышла из своей предвечной тьмы:
– Чего вам надобно? Что вы шумите?
– Из-за твоего порождения, Гильгамеша, люди не могут приносить жертвы нам и работать вместо нас. Если так пойдёт дальше, скоро настанет голод и мы, бессмертные боги, умрём. Создай теперь ему подобного, чтобы они замкнулись друг на друге и перестали отвлекать людей от работы.
Аруру подумала и говорит:
– Ладно. Подайте мне воды и глины.
Посмотрела она на высшего из богов, огромного Ана, создала его образ в своём сердце. Умыла водой руки. Отщипнула ком глины, бросила, потоптала, взяла снова, слепила подобие образа, что в её сердце. Энки дунул на него, и он ожил, открыл уста, вдохнул:
– Энки!
Выдохнул:
– Дух!
Этим именем – Энкиду – его и назвали.
Взяли его боги, раскачали и бросили далеко: он упал в густые заросли, в тростники и тамариски в трёх днях пути от Урука.
Так появился на свет Энкиду. Его имя означает «велик Энки».
Энкиду – он вот какой. Он рождён из полуночной тьмы, он богатырь царя богов. Всё его тело покрыто густой шерстью. Волосы у него длинные. Он не стрижёт их, не бреет. Он весь зарос, как ячменное поле. Он спит – не укрывается, он ходит – одежды не носит, от бури и от солнца себя не прикрывает. Он людей не видел, в домах их не был, своего жилища нет у него. Он диким молоком вскормлен. Вместе с газелями он щиплет травку; вместе со зверьём тянется к водопою; как скот, водой веселит своё сердце.