Гимгилимыада – 1: Добро пожаловать на Яппу
Шрифт:
– Хорошо, мне тоже нужно подсчитать, можешь идти, – сказал Улит. Он щёлкнул пальцами и крикнул: – Эй! Э… как там тебя? Женщина! Муслинка! Шафтит!
Шафтит заглянула в читальный зал.
– Принеси остальные бумаги этого Слунца.
Читая оглавление трех томов Слунца и сверяясь с указаниями отца, Улит старался понять, сколько же времени займет изучение всего этого.
3. День с горовождём
Верум проводил взглядом уходящего Улита, беззаботно помахивающего тростью, посмотрел на оркестр
Однако прически, на взгляд землянина, сумасбродные и комичные, разбавляли пугающую схожесть муслинов с пресмыкающимися. Волосы многих были смазаны чем-то сальным, уложены в рожки, тугие шары и косы (чаще у муслинок), либо отсутствовали вовсе (чаще у муслинов). Муслинки, напоминающие земных женщин гораздо больше, чем муслины земных мужчин, носили в качестве украшений ленты и прищепки.
– Уважаемые земля… гхм, – стал читать по бумажке горовождь.
Он замолчал, нахмурил брови, критически вгляделся и недоумённо перевернул лист.
К Трощу подошел приземистый муслин с выступающим брюшком, в чёрно-жёлтой форме и чёрно-жёлтом шлеме, что делало его похожим на колорадского жука. На груди отливали синевой значки и медали. Шею муслина покрывали чёрные рубцы.
– Мое торжественное приветствие написано для двух землян, а важный землянин Верум один, – громким шепотом сообщил горовождь муслину в шлеме.
– Совершенно один, – в полный голос согласился тот.
– И что теперь делать? Я же не могу приветствовать двух землян, если он один.
– Не можешь, – снова согласился муслин в шлеме.
Горовождь беспомощно посмотрел на Верума и сказал:
– Важный землянин, от своего лица прошу простить за эту неловкость с приветственной речью. Моя речь рассчитана на двоих уважаемых гостей, но важный Улит ушёл досрочно. Он не будет против, если я с моими горколдунами поприветствую его потом, отдельно?
"Гимгилимами правит горовождь с горколдунами? – подумал Верум. – Кажется, Михудор прав и лингвозер иногда… позволяет себе вольности".
– Не надо его приветсвовать отдельно, он занят, – сказал Верум.
– Конечно, – сказал Трощ. – Но если важный Улит пожелает, мы всё организуем.
– Тут же, – акцентировал приземистый муслин в чёрно-жёлтом одеянии. – И торжественный залп устроим из всех орудий.
– Это командор Кэкущ, глава военной полиции Гимгилимов, – представил Трощ. – Он отвечает за безопасность города, а значит и за вашу, уважаемый Верум.
– Уже чувствую себя в безопасности. Скажите, что будет с востоковцем?
– Ничего особенного! – Рот мэра широко раскрылся, раскалывая его мясистое лицо на две половины. "Наверное, это весёлая, дружелюбная улыбка", – вяло подумал Верум. – Голову отрежут, а тело сварят в ярмарочном котле на потеху детям!
Тут же захихикал командор Кэкущ, захехекали горколдуны и загоготали музыканты. Но Веруму стало не до смеха. Ему стало не по себе. В голове всё перемешалось и закружилось. «Надо срочно разыскать Михудора и ехать к начальнику космопорта, пока по милости Улита никого не казнили. Надеюсь, Лерген сможет предотвратить это», – лихорадочно соображал Верум.
– Сварят? За что?! – слабо воскликнул он.
Мэр оборвал смех. Веселье на его лице резко сменилось выражением максимальной умственной сосредоточенности. Как по команде, члены делегации и оркестранты тоже умолкли.
– Я вас чем-то напугал, важный землянин? – виновато спросил мэр.
– Да, немного, – проговорил Верум, расстегивая верхнюю пуговицу. Дышалось с трудом. – Я бы не хотел, чтобы из-за нас кого-то лишали жизни.
– Ох! Это я так пошутил! Глупо, глупо пошутил! – запричитал мэр Гимгилимов и стукнул себя пудовым кулаком по широкому лбу. – Не переживайте, уважаемый Верум, никто не будет лишать его жизни! Ничего с ним не случится. Ведь правда же? – оглянулся мэр на свою делегацию. И горколдуны загомонили:
– Верно!
– Не будем убивать!
– Посидит в тюрьме немного, да и будет!
– Не убьём, а жаль! – наперерез всем упрямо заявил какой-то муслин с низким лбом и глубоко запавшими глазами. – Терпеть не могу этих заносчивых востоковцев!
Но его тут же схватили за плечи, бока, закрыли рот ладонью и втянули в толпу. Мэр поднял руку. Гомон утих.
– А вы шутник, однако, – выдавил улыбку Верум.
Справившись, желает ли он слушать оркестр, или хочет перейти к обеду и последующей прогулке по Гимгилимам, Трощ велел музыкантам и горколдунам расходиться и возвращаться к повседневным обязанностям. Остались только командор и двое военных.
– Важный Верум, прошу, – кивнул головой Трощ, – в мой личный транспорт.
Благодаря эллипсоидной форме и поверхности корпуса, как бы покореженного и измятого, будто его аккуратно обстучали кувалдами, а также благодаря цвету, машина напоминала тёмно-зелёную металлическую котлету на колёсах.
"Котлета" горовождя имела два боковых ряда белых пассажирских сидений, обращенных друг к другу, как в лимузине.
– Хорошая у вас машина, удобная, – сказал Верум.
– Очень рад, что вам нравится! – сказал горовождь. – Такая машина дается в пользование вместе с должностью горовождя. Я могу возить вас в любое время дня и ночи, куда вам только вздумается, важный Верум.
– И важного землянина Улита, – добавил командор.
– Мы не хотим злоупотреблять, – вежливо отказался Верум.
– Но можете, – поспешил заверить Трощ. – Сочтем за честь.
Машина покатила по улице. Полосатый фургон военной полиции не отставал.
– Трощ, а вы как узнали о нашем приезде? – спросил Верум.
– Меня среди ночи разбудил посыльный Чикфанила. Сперва я хотел заточить посыльного в тюрьме, но, узнав, что в Гимгилимы прибыли уважаемые земляне, тут же подготовил достойную встречу.