Гимн перед битвой. Предвестник шторма

Ринго Джон

— Понял вас, Юниформ-51. Говорит Юниформ-82. — Некоторое время стояла пауза, затем радио зашипело в последний раз. — Рад был знакомству с тобой, Фрэнк.

— Взаимно, Рики. Господь своих точно узнает.

— Согласен. Конец связи.

Подполковник Робертсон отдал микрофон радисту, проглотил комок в горле и откашлялся.

— Несмотря на всю вашу хорошую работу, надо прибавить темп, — сказал он, указывая на уменьшающуюся очередь.

— Да, сэр, я слышал. Я должен пойти организовать насыпку еще грунта,

но если вы хотите пойти потеребить кое-каких гражданских — у нас найдется работенка для вас.

Подполковник усмехнулся неуклюжей шутке.

— Хотел бы я, чтобы у нас была хоть какая-то поддержка, любого рода. Очень бы нам не помешало, если бы их кто-то как-то отвлек.

35

База ВВС Эндрюс, Мэриленд, Соединенные Штаты Америки, Сол III

10 октября 2004 г., 03:23 восточного поясного времени

— Хорошо, вот план каков есть, — сказала подполковник Аугуста Шерман, командир Двадцать третьей эскадрильи тактических истребителей. Комната инструктажа на Базе ВВС Эндрюс была покрыта мощной звукоизоляцией. Это было наследием дней, когда истребители и самолеты снабжения с громом уходили в небо; обитые слоем поглощающего звук материала стены уменьшали грохот до слабого гула. Ввиду запрета подниматься в воздух летательным аппаратам по всему миру изоляция создавала сверхъестественную тишину, в которую сопрано командира падало словно камешки в гробницу.

— Мы знаем, что пости находятся внутри и вокруг Фредериксберга, — продолжала она. — Но мы точно не знаем ни количества, ни глубины развертывания, ни мест расположения, никаких других чертовых данных. «Кайовы» [111] из армейской воздушной кавалерии определили маршрут внутрь зоны, который лежит за пределами поля зрения любого посадочного модуля, прокравшись по нему с антеннами сенсоров, торчащими чуть выше крон деревьев. На всякий случай напоминаю про абсолютное ни-ни на полеты на виду у посадочного модуля.

111

Тип легкого вертолета.

Она показала на идущую змейкой линию на карте.

— Он довольно близко повторяет течение реки Раппаханок. Но чуть севернее Форта А. П. Хилл «Кайовы» натолкнулись на костяк сил послинов и были буквально размолочены автоматическими системами наведения бого-королей.

Она оглядела одетых в голубое пилотов эскадрильи, собравшихся в комнате инструктажа. До прихода галактидов американская военная техника была лучшей из лучших, а F-22E — ее последним словом. Но с приходом галактидов и созданием Отряда Истребителей Флота самые сливки летчиков-истребителей по всему миру отправились в космос. Флоту требовалось столько истребителей, что практически каждому пилоту хоть с каким-то опытом или даже с сильным стремлением было предложено место.

И для полетов на самом современном самолете, когда-либо созданном на основе чисто земных технологий, осталась собранная с миру по нитке группа сравнительных неудачников. Здесь был Керман, чью лицензию на полеты приостановили после того, как он уронил свой самолет-опрыскиватель на дом, при этом уровень алкоголя в крови оказался ноль двадцать пять. Следствию пришлось даже взять повторную пробу, поскольку

казалось невозможным, чтобы кто-то мог летать с таким количеством крови в алкоголе. Здесь находились лейтенант Уордли, который проводил столько же времени, держась за гигиенический пакет, сколько и за ручку управления, Джефферсон Вашингтон Джоунс, любитель самолетов, обладатель свидетельства об окончании средней школы, функционально неграмотный до двадцати пяти лет и совершивший свой первый самостоятельный полет в возрасте пятидесяти семи лет на учебно-тренировочном самолете, и все такие прочие.

И здесь была одна женщина, древний командир эскадрильи с таким серьезным случаем агорафобии после путешествия за пределы атмосферы, что она больше не могла летать выше двух тысяч футов. Это не высота, генерал, это горизонт.

С другой стороны, у каждого был самолет, который практически летел сам, и каждый пилот был полон решимости сделать свое дело как можно лучше.

— Пытались послать беспилотных «Предэйторов», но их тоже размолотили. Власти надеются, что комбинация земной технологии «стелс» и высокая скорость даст нам пусть ограниченную, но живучесть. Это практически единственная причина, для которой они разработали «Эхо»: для подобной ситуации.

Она отпила кофе, чтобы создать видимость спокойствия, и снова оглядела комнату. Большинство пилотов просто слушали, впитывая ее слова. В таком полете едва будет время вздохнуть, не то что читать записи. И все задание будет запрограммировано в самих машинах — чтобы пилоты имели представление, что происходит, если им придется изменить план. Керман взял лежавший перед ним лист бумаги и принялся складывать его, негромко насвистывая.

— Мы пойдем на бреющем полете — прости, Уордли, — сказала она в сторону, что вызвало всеобщие усмешки. — Установите аппаратуру следования рельефу местности на отметку «Жестко». И мы пойдем по одному. Когда теряем передовую птичку, ее сменяет следующая в очереди. Будем надеяться, остальным удастся избежать того, что сбило первую. Альтернатива — то есть налететь всей массой — самоубийство. Ничто в наших данных не говорит о том, что мы сможем перегрузить системы послинов.

Керман отвлекал Аугусту. Какое бы оригами он там ни делал, шелест бумаги переплетался с ее словами. И она подсознательно пыталась вспомнить, что за песню он насвистывал. Знакомая песня, только не сообразить, откуда она.

— В конце концов либо мы получим полную картину контролируемого послинами района, либо у нас закончатся самолеты — решайте сами, что вероятнее. Мы будем вести непрерывную запись данных со всех наших сенсоров, но в остальном идем в полную неизвестность. Нам придется полагаться на оборудование для полетов в условиях плохой видимости и инфракрасные радары, чтобы избегать препятствий на местности и собирать информацию. Я понимаю, как сильно Армия нуждается в разведданных, но единственный способ их получить — это постараться вернуться.

Последнее предположение породило недоверчивое хмыканье. Она подумала на Кермана, который, казалось, полностью был поглощен своим замысловатым оригами.

Аугуста понимала, насколько мала вероятность вернуться с этого задания. Тем не менее все поставили подпись в соответствующей строке и подняли руку в присяге. Но она все же намеревалась дать людям шанс отступить.

— Когда мы окажемся в корзине, непосредственно в районе Фредериксберга, я намерена переключить все сенсоры в полностью активный режим, чтобы получить максимально возможную информацию.