Гимн перед битвой. Предвестник шторма
Шрифт:
— Отвлекающая диверсия, — констатировал Тунг.
— О, теперь я понимаю, почему вы, ребята, прихватили меня! — засмеялся Мюллер. — Мне светит героическая гибель в процессе закладки взрывчатки! Я видел такое в кино. Ну а теперь, не поймите меня превратно, кино-то было хорошее, но я не уверен, что хочу исполнять эту роль.
— Пришпилить бого-королей, — сказал Ричарде.
— Это будет моей ролью, — мечтательно улыбнулась Эллсуорси. Она вытянула руку и обследовала, что осталось от ее ногтей. — Черт, хотелось бы иметь парикмахерскую на этом шарике.
Она принялась полировать следующий ноготь.
— Заминировать
— Мы не знаем наверняка, что у них нет другого транспорта, кроме самоходок бого-королей, способного передвигаться в этой грязи, — отметил Мосович. — В основном хорошо, но лучше совсем избежать преследования. Если начнется преследование, тогда группа разделится, чтобы увести их в сторону. Я должен это продумать. Тунг, Эрсин, в мою каюту. Остальные мойтесь и отдыхайте. Мы с верхушкой посовещаемся и составим оперативный план.
Сандра Эллсуорси была в своей стихии. Закутанная в лохмотья маскировочной мешковины, она угнездилась среди нижних ветвей дерева-грифона и отмечала цели. Когда первые скупые лучи пурпурной зари Барвона начали оттенять горизонт, встроенный в прицел прибор ночного видения стал уменьшать яркость. Но так как температура тела послинов превосходила человеческую и была значительно выше, чем у полуизотермичных щптов, усилитель теплового изображения высвечивал их подобно маякам на фоне прохладного окружения.
Со времени последнего визита команды на объекте произошли изменения. Теперь здесь возвышались семь пирамид, каждую окружало несколько загонов. Гати на западной стороне были закончены, как и бункеры с каждого конца, примерно на расстоянии километра от укрытия Эллсуорси. С севера и юга деревья были вырублены, там велось что-то вроде мелиоративных работ. По счастью, вырубка не производилась с западной стороны, где затаилась команда, но неожиданное открытое пространство замедлило продвижение диверсионной группы и сделает ее отход более опасным. Кругом двигалось по меньшей мере в два раза больше послинов, чем во время первой разведки. И если в процессе захвата произойдет что-нибудь непредвиденное, они окажутся по уши в дерьме.
— Этот поросенок отправится на рынок, — прошептала она, наведя перекрестие прицела на часового-послина, который имел больше всего шансов первым броситься на группу диверсантов.
В ее задачу входило замедлить погоню без пагубного воздействия на эффективность диверсии, при этом не раскрыть своей позиции. Колыбельная в ритме рэгги представляла собой мнемонический прием для запоминания порядка стрельбы. Она имела в распоряжении одиннадцать патронов до смены магазина, каждому выстрелу назначена своя цель.
— А знаешь, этот поросенок остается дома. — Напарник первого часового.
— А этот поросенок пойдет на отбивную. — Продвинутый нормал склонился над трехмиллиметровкой.
— А этот
— А этот поросенок отправится… — Перед входом в одну из завершенных пирамид, рядом с загоном для детенышей, склонился послин. По ее прикидкам, скоро начнется выход бого-королей. Она предполагала снять по меньшей мере двух из семи до перезарядки.
— Игра. — Группа подрывников начала отход.
— На месте. — Трэпп вышел на позицию. Ее радовало, что там был он, а не она. Шустрый маленький ублюдок был настоящим мастером, каким бы ни было его звание.
— Готова, — прошептала она, снимая предохранитель.
— Начали, — проворчал мастер-сержант Тунг.
Она едва различала, как Мюллер и Эрсин двигались по поселению. Плоды их трудов были налицо. Серебряно-голубое пламя атомарно-каталитической взрывчатки Си-9 поглотило два недостроенных бункера гати. Дальнюю линию бункеров также охватил огонь. Струи раскаленной плазмы вырвались из дворца наверху самой дальней пирамиды, когда сработали небольшие заряды антиматерии. Толпы послинов выскакивали из своих хижин, словно шершни из гнезда, и Эллсуорси принялась обрабатывать свои цели. Взрывы продолжали сотрясать поселение.
Один поросенок действительно отправился на рынок, а другой остался дома. С каждым выстрелом приклад винтовки калибра 12, 7 миллиметра лупил по плечу, словно лошадиное копыто. Она чуть не упала со своего насеста. Когда пули весом шестьдесят граммов пробивали грудь кентавроподобных послинов, тварей размером с лошадь отбрасывало в сторону, их кончина знаменовалась выходными отверстиями величиной в кулак и фонтанами желтой сукровицы. Она только-только сменила магазин, как раз вовремя, когда первый бого-король выскочил наружу с наполовину надетой упряжью. Каста правителей представляла собой столь же легкую добычу, как и остальные, и его душа отправилась к праотцам, тело распростерлось рядом с мертвым охранником у двери.
Пока снайпер мастерски работала по целям, Трэпп занялся своим делом. Когда ближайший к загонам детенышей часовой-послин повернулся посмотреть на резкие серебристые сполохи, с земли поднялась не замеченная им черная тень. Не уверенный, что мощности девятимиллиметрового пистолета с глушителем достаточно для организма весом с небольшую лошадь, Трэпп за четыре секунды выстрелил семь раз в грудь часового и три раза в голову. Голова послина лопнула, словно дыня, и он рухнул наземь. Трэпп вновь припал к земле и двинулся к западу прикрывать левый фланг команды.
Ричардс выдвинулся непосредственно в поселение и установил ручной пулемет «М-60» прямо за загонами, а мастер-сержант Тунг переместился левее с лазером средней мощности. Захватить объект предстояло Мосовичу и Мартину.
Одна из проблем, связанных с щптами, заключалась в том, что команда не располагала техническими средствами перевода. Когда они улетали на задание, адаптированные к человеку ПИРы еще отсутствовали, а химмиты совершенно не желали уступить хотя бы один из своих. Поэтому Мосовичу пришлось объясняться на ломаном языке пленников, которые в его глазах совсем не отличались от синих королевских крабов с Аляски. Мартину выпала, фигурально выражаясь, короткая соломинка, и он держал три мешка для детенышей послинов.