Гимн шута ХI
Шрифт:
— Опять Павла в Багряной Палате запрут, — объяснил он причины своего беспокойства.
— ОПЯТЬ?!!!
На крик души Паутова внимания никто не обратил. Больно нужен.
— Посидит и отпустят, — покачал головой владыка.
— Отдохнет немного, — добавил воевода.
— И мы… — тут же согласился с ним хозяин кабинета.
— Что? — уточнил Паутов, не в силах поймать нить разговора.
Возможно, он и впрямь зря «подлечил нервы» после «диалога» с Павлом.
— Отдохнем от него, — как само собой разумеющееся ответил командир
Да, до каких-нибудь Воронцовых или Горюновых им было далеко. Но в целом военные силы Волконских стабильно входили в десяток сильнейших. Рейтинг, конечно, был абсолютно неофициальным, но и… никем не оспаривался.
— Боевая машина с вашими гербами несла на подвеске четыре ракеты класса «А», — чуть севшим голосом напомнил о сути своего звонка Паутов. — Вы осознаете последствия для клана?!
Волконские понимали. Они уже давно все с родичем своим поняли.
— Опять «использование не конвенционного и запрещенного оружия в рамках клановой войны»? — прикинул формулировку обвинения Валерыч.
— Повторяется, — чуть разочарованно покачал головой отец.
— Зато уже профильная статья определена, — подвел итог обсуждения Глава.
А вот Паутов осекся. Его стратегия была проста: надавить на клан «налетчика», припугнув общей ответственностью. И где-то он ошибся… Вот только где?!
— Он заявился ко мне домой и угрожал снести «высотку»! — выпалил Аркадий Данилович.
Его собеседники переглянулись. Напряжение в помещении достигло пика. Однако они все еще сдерживались. Нельзя было дать волю чувствам на глазах переговорщика.
— «Заявился», «угрожал», — спокойно продолжил диалог Игорь Валерьевич. — Настаиваешь на формулировках?
Паутов застыл. По счастью, рвущийся от самого сердца ответ «Да!» мог привести к серьезным последствиям. Ведь прибыл чертов Волконский по заранее забронированному воздушному коридору по согласованию с аппаратом Правления. И впрямую использовать ракеты не пообещал.
— Думаешь, Игорь, императору будет дело до таких нюансов?! — прошипел уязвленный Аркадий Данилович. — Вспомни Пожарских. Недавно ведь совсем было. У них же половину правящего Рода вырезали. А прегрешений на их руках поменьше вашего было. Не пришло им в голову летать над столицей с ТАКОЙ боевой нагрузкой!
— Готов рискнуть, — вполне серьезно объявил свое решение Глава.
Братья тут же синхронно склонили головы, демонстрируя единство клана перед лицом «великой угрозы».
Паутов осекся. Он бы никогда не пошел на ТАКОЙ риск.
— Видишь ли, Аркадий Данилович, Род Павла Анатольевича с Волконскими хоть и связан вассальной клятвой, но имеют максимальную автономность, — спокойно объяснил владыка.
— Упомянутый тобой глайдер так же является собственностью моего сына, — тем же тоном добавил отец «бунтаря», ни на миг не позволив «каменной маске» упасть со своего лица.
— Да и не в первый раз, — абсолютно наплевательски, а, на фоне
Паутов задохнулся. Он ожидал всего что угодно, но… его просто и откровенно послали. И да, напряжение со стороны Волконских, казалось, можно резать ножом. Но их реакции… Создавалось ощущение, что верхушку клана совершенно не волнуют проблемы с самодержцем.
— Тебе, Толя, совсем сына не жалко?! — попробовал «ударить» Аркадий Данилович с другой стороны.
Да, продавить собеседников он и не мечтал. Но ему нужна была хоть какая-то основа для переговоров.
— Мой сын пока справляется, — стиснул зубы мужчина.
«Что это?!» — невольно подивился Паутов. Не злость, нет… Не ненависть… Тогда что?! От таких размышлений в голове Аркадия Даниловича слегка прояснилось.
— Господа, — вновь попытался вернуть в деловое русло разговор он. — Я требую…
— Кхрр-р-р-р… — издал непонятный звук воевода.
Его братья хоть и держались, но лица обоих «георгиевичей» покраснели от едва сдерживаемых чувств.
— Я… — тут же перебил его владыка Волконских и… покачал головой, обернувшись к своему заму. — Не могу…
Тот тоже ответил с большим трудом.
— Аркадий, решай вопрос с Павлом Анатольевичем сам.
Больше добавить он ничего не смог.
— Я… — попытался было обозначить свою позицию Паутов, но Глава уже ударил по кнопке отключения связи.
Несколько секунд в кабинете главного Волконского царила тишина. Братья молча смотрели перед собой. Первым, не выдержав, прыснул Валерыч. В тон ему хохотнул второй человек в клане. Следом «сорвался» и сам владыка.
Минут пять Очень Занятые Люди позволили себе просто ржать. От души. На разрыв аорты. До боли в животе и выступивших на глаза слез.
— Господа, — первым потребовал внимания воевода.
— Не-е-е-е-ет! — тут же протянул Анатолий Георгиевич.
— Правда, брат, — поддержал мысль Глава. — Не стоит…
Однако Валерыч был неумолим. Он приосанился и, надувшись подобно индюку, гордо выпалил:
— Вот ПОЭТОМУ я и не женюсь!
Двоюродные братья только отмахнулись небрежно. Они этот лейтмотив слышали регулярно. Хотя младший, стоило признать, гораздо чаще.
— Господа, — хмыкнул отец «бунтаря». — У меня есть два свободных часа.
Глава и воевода переглянулись. Оба прекрасно понимали, что заявление прозвучало вовсе не спроста.
— К черту, — решил первым командир ВС Волконских. — У меня тоже.
На лице Валерыча расплылась хищная ухмылка. Оба заговорщика уставились на владыку. Давным-давно устоялось простое правило: такие операции проводились только с единогласного согласия всех троих. И исключительно лично!
Несколько секунд поколебавшись, Игорь Георгиевич вскинул взгляд и твёрдо кивнул, одобряя будущий дерзкий налет. В конце концов, в жизни каждого мужчины должны быть дела, которые он исполняет исключительно лично.