Гимназистка. Нечаянное турне
Шрифт:
Её слова вызвали у меня некоторое сомнение. Засомневалась и мисс Мэннинг, которой я перевела в точности.
— Неужели племянница? — протянула она с недоверием. — Родная?
— Двоюродная, — сказала Ксения Андреевна со столь честным видом, что и сомнения не возникло: родство ещё более дальнее. — Но Сонечка мне почти как дочь. Я её знаю с младых ногтей. Вот такусенькой.
Она показала рукой у самого пола, специально присев для этого. Судя по показанному расстоянию, помнила она свою племянницу ещё со времён эмбриона, потому что даже во второй ипостаси
— Хм…
Выразительность этого междометия была многократно отработана на Песцове, поэтому Соболева моментально выпрямилась, чуть зарозовев то ли от стыда, то ли от непосильной физической нагрузки для её комплекции и возраста.
— А Дмитрий Валерьевич не сказал, когда подойдёт? — оскорблённо спросила Ксения Андреевна почему-то у меня, хотя я как раз никак не выразила своё отношение к её рассказу.
— Вечером, — припомнила я. — До этого времени мисс Мэннинг собиралась тут всё осмотреть и убедиться в соответствии контракту.
— Да что осматривать? — удивилась Ксения Андреевна. — Всё сделано в точности, как Дмитрий Валерьевич написал, так можете и сказать мисс Мэннинг. Кстати, как я к вам могу обращаться?
— Анна Дмитриевна Павлова.
— Павлова? — оживилась она. — А вы не из этих Павловых?..
— Нет, — твёрдо ответила я.
Соблазн согласиться появился, но ничего ни про каких Павловых я не знала, поэтому приписываться к ним было чревато. Мало ли чем они были известны? Вдруг на досуге потрошили собачек и не только? Нет уж, мне чужой славы не нужно, мне бы своей не заработать.
За разговором мы дошли до кабинета, на котором висела важная латунная табличка «Соболева Ксения Андреевна. Директор».
— Проходите же, — широко улыбаясь, распахнула она перед нами дверь. — Поговорим, обсудим.
— Я бы хотела осмотреть свою гримёрку, — сурово сказала мисс Мэннинг и сдвинула брови. — Возможно, в дальнейших переговорах уже не будет необходимости.
Она застыла перед кабинетом, справедливо решив, что это не то помещение, которое ей нужно, поскольку вместо зеркала и гримировального столика там находились письменный стол, несколько книжных шкафов и сейф, окутанный чёткими сложными магическими плетениями. Здесь есть что держать в сейфе? Никогда бы не подумала!
— Первым делом мисс Мэннинг хочет удостовериться, что гримёрка соответствует её требованиям, — пересказала я просьбу нанимательницы, немного смягчив слова.
— Боги мои, да чего ж ей не соответствовать? — удивилась Ксения Андреевна. — Никто не жаловался. Нет, я прекрасно понимаю, что мисс Мэннинг — величина мирового уровня… Вы переводите, переводите… но мы сделали всё, чтобы ей было комфортно в нашем скромном театре. К сожалению, постоянной труппы у нас сейчас нет, поэтому мы выделили ей лучшее помещение.
— Хм… — сказала мисс Мэннинг и посмотрела на потолок. Но тот был чист и не имел ни мальейших повреждений. — Давайте всё-таки туда пройдём.
По всей видимости, оскорблённая дива искала повод либо разорвать
Гримёрка оказалась на удивление приличной. В левом углу стояла резная вешалка, в правом — корзина, полная розовых роз какого-то экзотического сорта, одуряюще пахнувшего. Я было подумала, что цветы, от которых сразу хочется чихать и шмыгать носом, вполне могут послужить поводом для скандала, и внутренне напряглась. Но мисс Мэннинг к розам отнеслась с одобрением и не приказала убрать. Как я узнала потом, это было одним из её требований к месту выступления. Она достала из муфты сантиметровую ленту и тщательнейшим образом перемерила помещение и зеркало на гримировочном столике. К её глубокому сожалению, они тоже оказались не меньше требуемых. И даже светильник у зеркала, работающий на магии, был исправен и давал ровный тёплый свет.
— Мы же всё сделали как нужно? — чуть заискивающе поинтересовалась Соболева. Ох, кажется мне, что со старшими в роду она общается очень редко, если вообще общается. Тем, кто в фаворе, не выделяют неработающее предприятие. — Если есть какие-нибудь недочёты, мы непременно исправим.
— Хм… — бросила мисс Мэннинг и огляделась. — А почему здесь такое маленькое окно?
— Ради вашего удобства, — неуверенно сказала Соболева. — И дуть не будет, и никто лишний не полезет.
— А что, бывает кто-то залезает? — удивилась певица. на которую вид и аромат роз произвёл воистину успокаивающее действие.
— Мы всячески пытаемся обеспечить вашу безопасность, — после краткой заминки ответила Соболева, так и не решившая, что будет лучше: сказать, что к ним никто не залезает и тем самым показать, что окно могло быть и побольше, или сказать, что лазят постоянно и попортить репутацию собственного города. — Мы уверены, что никакие меры предосторожности не будут лишними, когда речь идёт о столь красивой и талантливой певице, мисс Мэннинг. Анна Дмитриевна, вы в точности перевели мои слова?
— В точности, — подтвердила я.
Да это было понятно и по виду мисс Мэннинг, которая наконец начала оттаивать и смотреть на собеседницу всё с большей благожелательностью. За чаем, на который Соболева её таки уговорила, они болтали уже почти как две близкие подруги. Почти — потому что общение шло через меня, а то бы они непременно развернулись. Во всяком случае опосредованность общения не помешало им обсудить пару политических сплетен, до которых обе оказались весьма охочи. Я же в их полунамёках была не сильна. Строго говоря, я почти ничего не понимала, хотя тщательно вслушивалась и запоминала: мало ли что пригодится, когда скрываешься от одного из кланов.