Гимны забытых созданий
Шрифт:
Юпитер собрал все трофеи и отравился вниз, на кухню.
Диана сидела за столом, на котором уже стояли чашки. Над костром кипела кастрюля с картошкой, пар валил в окно. Вот бы с дымом улетело и напряжение, но это уже эзотерика какая-то.
– Ты вернулся целый, поздравляю. Давай, залезай. Чай горячий.
– Смотри, что я нашел, – Юпитер выложил на стол плеер и диски. – Только у него сели батарейки. Может, там и музыка неплохая.
– Так, сейчас сообразим, – Ди нахмурилась, осмотрела аппарат и открыла крышку. –
Часы в миг оказались на столе. Механизм молчал. Ди щелкнула какой-то кнопкой на панели, и минутная стрелка робко задрожала.
– Работает, – констатировала Диана и, распотрошив часы, вытащила батарейки, а затем вставила их в плеер.
Магнитофон снова зашуршал, но теперь из динамиков заиграл второй куплет «Я не хочу повергнуть мир в огонь».
– Вот, пожалуйста! Блин, картошка!
Девушка кинулась проверять готовность овощей.
– Ди, ты хоть иногда успокаиваешься?
Девушка резко обернулась. Прикусила губу, а щеки все равно горят.
– Ну нет, а кто все делать тогда будет? Тем более… – Ди вылила лишнюю воду за окно, достала тарелки. – Мне нравится делать хоть что-то, понимаешь? Эти две недели, – она передала Юпитеру его порцию. – Две недели я тут как призрак ходила. Почти ничего не делала такого. А сейчас я чувствую себя полезной, что ли.
Ну вот, они на грани коммуникации. Кажется, идея с паром сработала.
– А почему ты осталась?
– Да тут так вышло – очень глупо, если что – у нас был предпоследний корабль. У меня и моего парня. А в день перед отправкой мы поссорились, и он ушел. Ключи были только у него, – Диана давила вилкой картошку, не поднимая взгляда на собеседника. Железо билось о керамику, и все звенело.
– Стой. То есть твой парень запер тебя в доме перед эвакуацией? Он что, идиот?
– Еще какой, – фыркнула Диана, оживая. – Он даже забыл, что у нас дверь открывается только ключом. Так он и уехал, – Ди положила себе в чай две ложки сахара. – Я кричала в окно, но уже никого не было. Пришлось перелезать к соседями через балкон, а оттуда уже выходить, но на корабль не успела, – Диана вздохнула и, подперев щеку кулачком, принялась меланхолично перемешивать сахар, отдаваясь воспоминаниям.
– Паршиво вышло.
– Да глупо, говорю же… Ты пьешь без сахара?
– Да. Я уже взрослый, – Юпитер демонстрировано сделал глоток.
– Фу! Ладно, иже с тобой, а чай дешевый, кстати, даже странно, – она осмотрела упаковку и отшвырнула ее прочь. – А ты-то почему здесь?
Юпитер задумался и взглянул на потолок, словно надеясь найти там правильный ответ. Ответа не оказалось. Юноша вздохнул и пересел в чуть более удобную позу, скрестив руки на груди. Обычно такая зовется «закрытой», лучше бы, конечно, не так, но что поделать. Все равно его сейчас осудят, лучше приготовиться заранее.
– Я сам остался. Своего рода эксперимент.
Он прищурил черничные глаза и посмотрел на Диану, ожидая реакции. Та ждала продолжения.
Театральная пауза затянулась.
– Когда начали пропадать
– Ну да. Но после объявления про комету всем стало плевать.
– Но это-то было до кометы. Вообще, это продолжалось чуть ли не двадцать лет, но начало набирать обороты. Пропавшие без вести. Очень интересно. В полиции все быстро к таким остывали, вот Эсп и таскал.
– А ты кем работал? – Ди подкинула хвороста в костер. Вообще не в тему вопрос, но ладно.
– Барменом. Но не в этом дело. Дело в том: тут я сделаю паузу, отметив, что я не сумасшедший и не шизофреник. Так вот, дело в том, что случаи были не совсем обычные. Ты когда-нибудь замечала что-нибудь странное? Нет, стой, дурацкая формулировка, я звучу как психопат. Сейчас… – Юпитер забарабанил пальцами по столешнице, а Диана щелкнула его по руке.
– Юпитер, ты не звучишь, как психопат. Рассказывай уже как есть.
– Хорошо, – кивнул юноша. – Начнем с грубых фактов. Эх, жаль, что тут нет моей тетради. Ладно. Грубый факт номер раз: все время происходит что-то странное. Мелькают тени, исчезают предметы, что-то меняется. Это если не брать в расчет всякую эзотерическую фигню вроде снов, предчувствий и тому подобное. Факт два – ты слушаешь? Хорошо. Так вот, два: очень многое оставляет что-то за собой. Следы, знаки. Я думал, что это инопланетяне. Эспер думал, что это сектанты. Когда все начали эвакуироваться, люди не перестали пропадать. Тогда я решил остаться, проследить за всем, разобраться. Все равно на континенте ничего нет, а тут хоть что-то интересное.
– И ты обрек себя на смерть ради «чего-то интересного»? Ну, ты даешь.
– Я не обрекал себя на смерть, у меня была лодка на тот случай, если я ничего не найду!
– А. Лодка. Отлично. Стой-ка, – девушка налила новую воду в кастрюлю. – Хочешь, угадаю? Эта лодка – ее сейчас нет, да?
– Возмоооожно, – протянул Юпитер, глядя в сторону.
– И нет ее по твоей вине, как я понимаю? Ты сломал ее.
– Нууу… Да. Да, сломал.
– Ты врезался в скалы, да? Те скалы, что слева от причала?
– Угу. Да. Да, именно в них.
– Ну что. Хорошая работа. Теперь мы обречены. Хотя ладно, мы и были обречены.
Юпитер почесал затылок. Лодка пала по его вине довольно давно, так что чувство вины притупилось.
– Юпитер, а что за знаки ты находил?
– Круг в треугольнике. Начерчен на земле, – он закрыл глаза и стал перечислять все, что написано у него в тетради. – След от когтя. Песок там, где песка быть не может. Красный цветок, мы не нашли знакомого ботаника, чтобы определить, какой это вид. Кольцо с аквамарином. Женское. Длинный кровавый след, обрывается ромбом. Ну, и красное перо в крапинку, – юноша показал на недавний трофей.