Гипершторм

Зорич Александр

Док, естественно, подтвердил ее. И теперь Юла и его группу отделяли от спасения каких-то полчаса.

— Честно говоря, копаться в мертвяках у меня нет никакого желания, — очень натурально поморщился Юл. — Сумеешь сам определить, в каком из них заключается наш потенциальный интерес? У вас, «твердых», есть интуиция?

— Ее заменяет нам интеллект, — сухо ответил механоид. И медленно покатил вдоль стен своей дьявольской кухни, осматривая испытующим взором каждое из висящих на стене тел.

На проверку ему понадобилось шесть минут,

ровно по минуте на каждого из покойников. Все это время Штурман терпеливо ждал, крепко сжимая в руках плазмомет и прислушиваясь к своим новым, весьма непривычным ощущениям.

Имплантат уже давно доложил ему о новом контакте с внешним источником, фигурка Уробороса больше не колола его сердце, и Юл с превеликим удовольствием почувствовал, как в момент замыкания цепи плазмомет слегка шевельнулся в его руках, точно был спящим живым существом, и вот только что окончательно проснулся.

Для начала сталкер перевел оружие в режим минимального расхода энергии. Он не собирался убивать робота. Во всяком случае, сразу. Тот должен был стать мостиком к их спасению.

Когда Док, наконец, ткнул своим ножевидным ногтем в один из трупов и обернулся, Штурман даже не сменил позы. Только ствол плазмомета теперь был направлен точнехонько в узкий и плоский лоб робота.

— Интересно, — проскрипел Док, внимательно глядя на сталкера и вовсе не обращая внимания на могучее оружие в его руках. — КШК-98 сообщил мне, что я будто бы велел ему привезти твоих спутников сюда, в процедурную.

«Так вот как это у него называется! Процедуры, вашу масть…»

— Очень интересно, — сказал Штурман, и в лице его не дрогнул ни один мускул. — И ты все это время… знал?

— Конечно, — подтвердил робот. — Мне было очень любопытно посмотреть, какие еще действия ты предпримешь для собственного спасения.

— Зачем?

— Если мы будем сотрудничать с тобой и дальше, создавая новые виды «энергий», я хотел бы точно знать, до какого предела простирается степень твоих рисков. И я подумал: вот хороший шанс. Нет и не будет лучшего способа убедиться, на что ты, жидкий, способен в трудную минуту.

Он совсем по-человечески взглянул на цифры электронного хронометра, вмонтированного в приборную панель.

— Ориентировочно через девять минут КШК-98 будет здесь. Он уже переместил почти всех твоих спутников в грузовой резервуар своего напарника.

Док помолчал немного, точно прислушиваясь. И удовлетворенно кивнул опять-таки очень человеческим движением.

— Один немного сопротивлялся, тот, что крупнее всех габаритами. Пришлось водворять его в грузовой резервуар силой.

«Это, конечно же, Семенов», — догадался Юл.

— Но на что ты рассчитывал? — проговорил робот. Казалось, он разговаривал сейчас сам с собой, пытаясь найти решение задачи, самой постановки которой не понимал. — Ведь даже если здесь окажутся все твои друзья, они так же безоружны, как ты.

— Я не безоружен. У меня есть плазмомет СИМ-5.

Штурман

вежливо продемонстрировал роботу плазмомет, приведенный в боевую готовность.

— Я был лучшего мнения о стабильности твоей памяти. Мы ведь с тобой это уже проходили, — сказал Док. — Оружие неисправно. Ты разочаровал меня, Никак. Я полагал, у тебя в мозгу существует более эффективный план бегства. Тебе необходим усилитель тактического мышления.

И он шевельнул манипулятором, намереваясь забрать плазмомет из рук сталкера.

Вместо ответа Штурман просто нажал на спуск.

Струйка раскаленной плазмы в мгновение ока отсекла один из стальных пальцев манипулятора и попутно приварила второй к основанию железной «ладони». За арматурной спиной робота в стене моментально образовалось отверстие и с шипением принялось стремительно расти.

Юл, спохватившись, отпустил спусковой крючок.

Тюнинг мастеров «Уробороса» в отношении плазмомета СИМ-5 зашел даже дальше, чем Штурман мог помыслить! В его руки попал плазмомет непрерывного действия, а значит, энергию следовало строжайше экономить.

Док, разумеется, не почувствовал боли — разве что удивление. В той мере, в какой эта эмоция была свойственна текущим настройкам его искусственного интеллекта.

— Впечатляет, Никак, — ошеломленно проскрипел он. — Признаться, я изначально полагал, что с моей помощью ты намерен извлечь из «сухого» некий известный тебе активатор для этого оружия. Но ты сумел активировать его собственными силами. Отдаю тебе должное. Интересуюсь — как.

— Разумеется, — подтвердил Штурман, не без удовольствия глянув на табло хронометра. — Открою тебе секрет, по знакомству. Я сам и есть этот аккумулятор.

— Понимаю… И не понимаю, — после короткой запинки сказал робот. — Почему же ты не выстрелил сразу, как только заполучил это оружие?

— Ты забываешь о моих спутниках, — укоризненно напомнил сталкер. — Я намерен покинуть вашу очень негостеприимную локацию только с ними. А наш ключик к этой запертой дверце — ты, Док.

Он немного повысил уровень мощности плазмомета.

— Надеюсь, мы оба понимаем, что может случиться, если наш работяга Док вдруг решит заупрямиться?

— Если ты собираешься взять меня в заложники, учти сразу: я не боюсь физической деформации и не чувствую боли, как вы, жидкие, — заученной скороговоркой выпалил робот. — Я вообще ничего не боюсь.

— Я сейчас тоже, если на то пошло, — жестко произнес Штурман. — Так что наши экзистенциальные модусы вполне созвучны.

Когда требовалось, Юл Клевцов умел говорить сложно. Все-таки он был ученым, пусть и бывшим.

Робот напряженно молчал.

Тем временем внутри ангара раздалось нарастающее гудение мощного двигателя, которому вторил натужный, жалобный стон второго. После чего оба резко смолкли. Это два железных брата-акробата, Шустрый и Мясник, уже доставили жидких по приказу шефа прямо ко входу в «процедурную».