Гипнотизер в МВД: игры разума
Шрифт:
Виноградов побледнел и замолчал.
— Кто эта женщина, Олег Дмитриевич? — строго спросила шефиня. — Можете объяснить?
Вот теперь у Виноградова можно было разглядеть все признаки лжи. Он часто моргал, потирал шею и уголки рта, а еще сглатывал, потому что сильно пересохло горло.
— Это моя хорошая знакомая, — пробормотал он. — Мы с ней как-то фотографировались для журнала.
На фотографиях Виноградов в плавках счастливо улыбался рядом с женщиной в купальнике, лет тридцати, привлекательной
— Ну что же, нам надо поговорить с этой вашей знакомой, — требовательно сказала Белокрылова. — И чем скорее, тем лучше.
— Да, возможно она тоже работает на этом заводе, — добавил я и тут же убедился, что попал в самую точку. Виноградов чуть отшатнулся от нас, словно стараясь уйти куда подальше. — Согласно все той же статистике, большинство романов на стороне происходит на работе.
Директор с ненавистью посмотрел на меня и я предпочел умолкнуть. Ладно, с ним все понятно. Он все равно не виноват. Его подставили, это ведь очевидно.
Я сразу заподозрил, что у него есть любовница. Когда он принимал соболезнования, то нетерпеливо теребил галстук. Как будто желал как можно скорее покончить со всеми формальностями. Со смертью жены у него почему-то наблюдались признаки громадного облегчения.
В это время в кабинет заглянул другой мужчина с папкой бумаг в руках.
— Извините, что отвлекаю, Олег Дмитриевич, — сказал он просительным тоном. — Но здесь срочные бумаги. По заказу Уралмаша. Не терпит отлагательств.
Виноградов подозвал его, уселся за стол и бегло просмотрел бумаги. Потом принялся подписывать.
Я внимательно посмотрел на вошедшего. Высокий мужчина, плотный, представительный, сильный.
Небольшое брюшко, кудрявые волосы. Звучный голос. Золотые запонки. Дорогой одеколон. А он, однако, очень любит себя.
— Вы, вероятно, тоже помощник директора? — любезно спросил я.
Мужчина улыбнулся.
— Нет, я первый заместитель. Меня зовут Куприянов, Данила Владимирович. Пока что стараюсь взять на себя все вопросы по работе, чтобы несколько облегчить горе Олега Дмитриевича.
— Да-да, если бы не Данила, я бы не знаю, как справился со всем этим, — вздохнул директор, подписывая документы.
Внимание зама привлек конверт с пиковым королем.
— А это что такое? — спросил он чуточку расширив глаза и коснувшись губ. — Опять присылают всякую чушь?
— Да это же Пиковый король, — рассеянно ответил директор. — Помнишь, мы с тобой как-то это обсуждали?
Но тут я снова счел нужным вмешаться.
— Послушайте, можно один вопрос? Кстати, он как раз касается писем.
Виноградов с неудовольствием посмотрел на меня, а Белокрылова промолчала. Молодец, умничка, понимает, что я не буду
— Мы узнали, что Синицын, ваш погибший помощник, отправил перед смертью какое-то письмо. Очень важное, — сказал я и посмотрел на директора и его зама. — Вы не получали его?
Оба мужчин недоуменно переглянулись.
— Нет, ничего такого не было, — заявили они и я видел, что это правда.
— Ну что же, если получите, дайте нам знать, пожалуйста, — попросил я и добавил: — Оно имеет огромное значение для следствия. Возможно, в нем указано имя настоящего убийцы.
— Что же, хорошо, — подтвердил Виноградов и его зам тоже кивнул.
Затем подхватил бумаги и помчался вон из кабинета. Закончив с директором, Белокрылова отправила Терехова и Наварскую допрашивать любовницу.
— Можешь не волноваться, Витя и Лида отлично справятся, — сказал я, когда мы отправились по коридорам завода вниз. — Тем более, что его зазноба вряд ли причастна к убийству.
— Заткнись, пожалуйста, — попросила Белокрылова. — Тебе не кажется, что ты позволяешь себе слишком много?
— Нет, — я улыбнулся. — До тех пор, пока мои методы будут приносить успех, я буду использовать их.
Но шефиня не обращала на меня внимания. Вернее, сделала вид, что не обращает.
— Все-таки, директора нельзя окончательно списывать со счетов, — задумчиво сказала она. — У него есть любовница, это все меняет. Это значит, у него есть мотив. Он хотел избавиться от опостылевшей супруги, разве не так? А тут как раз подвернулся и помощник. Попался под горячую руку. Пришлось прикончить и его.
Версия интересная, но беспочвенная. Я не увидел у директора никаких признаков лжи. Все это я так и заявил своей собеседнице.
— Может быть, ты и прав, а может и нет, — возразила она. — Не надо считать себя последней инстанцией! И кстати, что это за письмо от погибшего помощника? Я не слышала ни о каком письме.
Я снова широко улыбнулся.
— Скоро ты узнаешь, причем гораздо раньше, чем думаешь.
На первом этаже нас ожидал следователь. Он вроде бы скучал и бездельничал, но я ясно видел, что это просто маска, натянутая им на лицо, чтобы вводить других в заблуждение.
Его выдавали глаза, острые и пронзительные. И первые же его слова как раз подтвердили мое мнение.
— Поступила кое-какая информация, — сказал он, не раскрывая подробностей. — Оказывается, у супруги был другой мужчина.
Я снова улыбнулся. Ну конечно, кто бы сомневался.
— Просто прелестно, — пробормотал я. — Весьма характерная семейка.
Белокрылова ничего не сказала, сердито взглянула на меня и сказала:
— Давайте поговорим с ним. Это все начинает походить на какую-то любовную трагикомедию.