Гипотеза симуляции
Шрифт:
– Вот он запах родины. Смесь вони заскорузлых носков и дешевых пробников “шанель”. И вечный русский бардак. Везде, где появляется русский тут же наступает разруха и хаос. Наш человек даже в самолет сесть нормально не может. Казалось бы, что проще – пройти и занять свои места – но у них даже на это мозгов не хватает.
Он смерил долгим взглядом Кристину, очевидно рассчитывая на ее ответную реакцию, и не дождавшись, продолжил:
– Мне смешно, когда мне говорят, что я должен жить в Рашке. И еще любить ее. Я никому ничего не должен. Я люблю Париж. Все
– Давайте я посмотрю, какое у вас место, – предложила Кристина.
– Ох, девчонки, не завидую я вам, – с этими словами он протянул ей свой билет. – Изо дня в день общаться с русским быдлом, со всем этим сбродом.
– У вас бизнес-класс, пожалуйста, в первом ряду слева, – она указала на кресло через проход от ботоксных близняшек.
Сквидвард прошагал к своему месту. Усевшись в кресло, он поставил кейс между ног и замер, подглядывая за соседками. Те сразу принялись поправлять прически и излишне громко восторгаться вчерашней премьерой в “Гранд Опера”.
– Похоже, что сегодня мы станем свидетелями зарождения большого советского чувства, – прокомментировала Анжела.
– Они похожи на двух куриц и одного петуха. Главное, чтобы во время полета они не занимали надолго туалет.
– Не займут. Видно же, что его хватит лишь на пару секунд.
Они улыбнулись друг другу.
– Анжела сходи, посчитай, сколько кефали набилось, – произнесла Ольга. – По-моему несколько человек не хватает.
Когда Анжела ушла, бригадир подозвала к себе Кристину.
– Какая-то суета сегодня. Паксы излишне возбужденные. Тебе не кажется?
– Ты же знаешь, умер пассажир.
– И что? Ну умер он? На дворе двадцать первый век. В одной комнате будут расстреливать «врагов народа», а соседней, через стенку будет отвязная «пати». В наше время всем до фонаря, что происходит вне зоны их комфорта. Никто даже не замедлит движения, перешагивая через умирающего от смертельного вируса. Кроме того, все уверены, что с ними точно ничего подобного не произойдет.
– Может, ты просто ошибаешься на счёт человечества? Или люди изменились? Стали лучше?
– Помнишь в «Дармоедово» в прошлом году? Один из паксов упал на трапе, и никто даже не остановился.
– Может просто дело в стране? У европейцев больше эмпатии?
– Если так, то мне что-то совсем расхотелось возвращаться.
Держа в руке «кликер», подошла Анжела.
– Нет троих.
– Ну, стойте, ждите тогда, – вздохнула Ольга. – А я пойду, доложу Татаринову.
Она скрылась за плотной занавеской.
Анжела и Кристина встали друг напротив друга. Длинный рукав «пассажирососа» изгибался и то, что происходило в зале, им было видно только через огромные грязноватые окна, в которых отражалось крохотное, но яркое, солнце, небо и
Прошло несколько долгих минут, прежде чем, вернувшаяся Ольга заявила:
– Ну что, девчонки, пора обезьянничать.
И в этот момент в коридоре появилась совсем молоденькая девушка. Темноволосая, смуглая, красивая мулатка. Она бежала прихрамывая, придерживая висевшую на плече и болтавшуюся из стороны в сторону большую холщовую сумку.
– Wait! Attends! – крикнула она.
– Тише, тише родная, – произнесла Кристина. – Ты еще не опоздала.
Девушка уставилась на них будто на привидения. Затем обернулась и что-то забормотала на французском.
– Show your ticket, please10, – попросила Ольга.
– Странная какая-то, – шепнула ей на ухо Анжела. – В этой куртке будто снятой с чужого плеча и шортах она похоже на беженку.
Девушка в отчаянии посмотрела на свои пустые руки и полезла в сумку, не переставая тараторить на непонятной смеси из нескольких языков. В ее голосе засквозила истерика. В огромных бездонных как космос темных глазах заблестели слезы.
Наконец, она вынула из внутреннего кармана мятый билет.
– S'il vous pla^it! Please! Six. Six D11.
– Окей, – ответила Кристина, даже не посмотрев на билет. – Come in. Проходите.
Девушка вошла в салон и пошла по проходу, постоянно оглядываясь. Крис ободряюще улыбнулась, и мулатка робко улыбнулась в ответ.
– Посмотрите на ее ногу, – сказала Ольга.
Колготки на икре были подраны, над лодыжкой отчетливо выделялся странный синяк в форме полумесяца.
– Что это?
– Не знаю. Но где-то я такое уже видела.
2
Продемонстрировав пассажирам, где находятся аварийные выходы, спасательные жилеты и как управляться с кислородными масками, они закрыли люки, прошлись по рядам, проверяя спинки кресел, и расселись по местам.
Самолет доехал до взлетной полосы, загудели турбины, разогнавшись, лайнер оторвался от земли. Паксы прильнули к иллюминаторам, разглядывая остающиеся под ними миниатюрные, будто игрушечные, автомобили, зеленые холмы и реки. Затем внизу оказались рассеянные перистые облака, а земля превратилась в далекое смятое лоскутное покрывало с разноцветными заплатками из полей и швами из дорог.
Все это время Кристина, занявшая место в небольшом блоке между бизнес-классом и экономом, через щель между штор, незаметно следила за мулаткой, которая по-прежнему вела себя странно. Девушка сидела с вытянутой напряженной спиной, покусывая губы и смотря в одну точку. Сумку она поставила на колени и прижала к себе как последнее и самое главное сокровище в своей жизни.
Рядом с ней оказались места той самой блондинки, что прошла, не показав билет, и ее дочки. Позади сидели трое мужчин, – один из которых заснул почти сразу после взлета, а двое других что-то разглядывали на своих планшетах.