Гири
Шрифт:
У раковин кучковались три юные американки, которые курили какую-то бурду и поочередно прикладывались к горлышку пинтовой бутылки водки. Самой старшей из них на вид было не больше восемнадцати. То, чем они занимались здесь, показалось Мичи дико отвратительным и мерзким. А они, похоже, ни от кого особенно не прятались. Мичи просто не могла понять, как они могут так открыто и нахально пить водку и курить гнусную травку?
Почему американские женщины деградируют и развращаются столь стремительно и на глазах у всех окружающих, никого не стесняясь?!
Она ополоснула руки, посушила их и уже собралась было уходить, как вдруг дверь в уборную распахнулась и внутрь вошли двое молодых, крепких парня. Наверно, какие-нибудь футболисты... Они были, определенно, пьяны и накачаны дурманом. В руках у одного была ополовиненная бутылка. Потрясенная Мичи с ужасом заметила, что ширинка у него была расстегнута и из штанов свешивался вялый, розовый член.
На лице Мичи выступила краска стыда и отвращения. Она отвернулась.
– Эй, вы! – крикнула непрошеным гостям одна из девчонок. – Это женская комната! А ну проваливайте отсюда, пока я не позвала охранника!
Парень, на котором была хоккейная фуфайка с символами известной профессиональной команды, плюнул в сторону говорившей.
– Заткнись, дура! Лучше открой рот, и я засуну тебе туда своего красавца! Слушай, – обратился он к своему приятелю, – да здесь одни свиньи!
– Не все... – противно ухмыляясь, ответил тот, что держал в руках бутылку. На нем была футбольная майка. – Не все...
Мичи решила уйти отсюда от греха. Одна из девчонок оторвалась от раковины и решительно направилась к парням. Однако не успела она моргнуть глазом, как тот, что был в фуфайке, схватил ее за плечи и прижал спиной к холодной стене. Наклонившись к ней так, что его залитые водкой глаза оказались всего в паре дюймов от ее испуганных глаз, он хрипло проговорил:
– Слушай, если я скажу тебе, что у тебя нежное тело, ты дашь мне его попробовать?
Мичи торопливо направилась к двери. Но тот, который был в футбольной майке, он был заметно крупнее своего товарища, преградил ей дорогу.
– Эй, ты только взгляни! Леди с Дальнего Востока! Что же ты дрожишь-то, леди с Дальнего Востока? Хочешь немного «колес» глотнуть? У меня есть Красненькие, Большие, Маленькие. Любые, дорогуша! У меня целый мир радостей в кармане, только попроси! А хочешь, могу и травки дать! Работает безотказно.
– Дайте мне, пожалуйста, пройти.
– Слушай, ты мне не нравишься, леди с Дальнего Востока! Ты попроси получше!
– Я вас очень прошу. Дайте мне пройти, – опустив глаза, тихо проговорила Мичи.
Парень оглянулся на своего кореша.
– Эй, чур, эта моя, понял? Я чувствую, что она трахается, как богиня! Я могу поласкать тебя язычком,
Его рука обернулась вокруг ее талии и притянула ее к нему. Они стояли вплотную друг к другу. Их бедра соприкасались.
Парень был силен и от него здорово разило водкой.
– Ты только представь: ты и я, а? Ты проглотишь одну таблетку и полюбишь меня так же горячо, как я тебя, хорошо?
С этими словами он запустил руку в карман и достал оттуда целую пригоршню пилюль.
Мичи глубоко вздохнула, подняла колено и с силой ударила пяткой вниз, попав обидчику прямо по костям ступни.
– Черт!
Парня скрутила дикая боль, и он отвалил в сторону. Мичи повернулась к двери, но поняла, что путь все еще не свободен.
За спиной она услышала голос второго парня:
– Эй, эй, эй! Ты! Мне это совсем не понравилось, ясно? Совсем не понравилось!
С этими словами он устремился к ней. На его губах гуляла поганая ухмылка. Глаза горели пьяным огнем.
На нее надвигалась опасность.
Мичи услышала это. Почувствовала затылком. Оглянувшись через плечо, она увидела, что он тянется к ней обеими руками. Следующее произошло очень быстро. Никто даже толком ничего не увидел. Мичи уклонилась чуть в сторону, нырнула под руки пьяного парня и провела короткий, но мощный удар локтем назад. Попала тому в живот.
Парень замер на месте. Глаза закатились. Лицо тут же покрыла мертвенная бледность. Он прижал обе руки к животу. Мичи молча смотрела на него.
Парень был крепок и не отрубился с одного удара. Шутки кончились. Оторвав одну руку от живота, он махнул ею по воздуху, пытаясь схватить Мичи за воротник платья. Она смотрела в его искаженное болью и злобой лицо, а за рукой следила боковым, инстинктивным зрением. Она молниеносно перехватила ее своими маленькими руками. Правой рукой она нащупала мизинец на его руке, крепко взялась за него и резко повернула в обратную от сгиба сторону.
Раздался громкий хруст. Палец был сломан.
Парень взвыл от страшной боли, прижал искалеченную руку к груди и шатнулся в сторону раковин, вспугнув девчонок, которые с визгом бросились в разные стороны. Парень наткнулся на раковины и сполз по ним на пол. Он стал кататься на спине из стороны в сторону, громко завывая и зажимая руку со сломанным пальцем между ног.
– Ого... – пораженно выдохнула одна из девчонок.
Мичи вновь обернулась к первому парню, который ковылял к ней сзади. Он берег поврежденную ногу и волочил ее сзади. На лице его, тоже побледневшем, выступили темные пятна ненависти. Он уже окончательно протрезвел и оттого казался еще опаснее.