Гитара в литературе
Шрифт:
Гитара, любовная страсть и глубокая религиозность — вот чем определяется ментальность испанского народа по сегодняшний день.
ФЁДОР МИХАЙЛОВИЧ ДОСТОЕВСКИЙ
Достоевский, Фёдор Михайлович (1821–1881) — русский писатель, член-корреспондент Петербургской академии наук (1877). В повестях «Бедные люди» (1846), «Белые ночи» (1848),
«Неточка Незванова» (1849, не окончена) описал страдания
«маленького» человека как трагедию
на каторге. В романах «Преступление и наказание» (1866), «Идиот» (1868), «Бесы» (18711872), «Подросток» (1875), «Братья Карамазовы» (1879–1880) — философское осмысление социального и духовного кризиса России, диалогическое столкновение самобытных личностей, страстные поиски общественной и человеческой гармонии, глубокий психологизм и трагизм.
Федор Достоевский, рисуя в «Записках из мертвого дома» быт каторжан, рассказывает о праздничных рождественских днях: «Многие расхаживали с собственными балалайками, тулупы внакидку, и с молодецким видом перебирали струны. В особом отделении образовался даже хор, человек из восьми. Они славно пели под аккомпанемент балалаек и гитар».
И несколько дальше описывает уже сам концерт: «Этот оркестр стоит упоминания. Сбоку, по нарам, разместилось человек восемь музыкантов: две скрипки (одна была в остроге, другую у кого-то заняли в крепости, а артист нашелся и дома), три балалайки — все самодельщина, две гитары и бубен вместо контрабаса. Скрипки только визжали и пилили, гитары были дрянные, зато балалайки были неслыханные. Проворство переборки струн пальцами решительно равнялось самому ловкому фокусу. Игрались все плясовые мотивы. В самых плясовых местах балалаечники ударяли костями пальцев о деку балалайки; тон, вкус, исполнение, обращение с инструментами, характер передачи мотива — все было свое, оригинальное, арестантское. Один из гитаристов тоже великолепно знал свой инструмент. Это был тот самый из дворян, который убил своего отца».
В середине XIX века в России гитара перестала быть диковинкой и уверенно зазвучала даже за Уралом, «во глубине сибирских руд».
У Достоевского гитара выступает преимущественно как атрибут угарного хмельного веселья, пресловутой «цыганщины». Скажем, Родион Раскольников в «Преступлении и наказании» проходит мимо кабака. Оттуда слышно было, как «среди хохота и взвизгов, под тоненькую фистулу разудалого напева и под гитару, кто-то отчаянно отплясывал, выбивая такт каблуками».
В романе «Братья Карамазовы» гитаре отведено неподобающе малое внимание. Читаем, как Смердяков ухаживает за дамой в саду: «Один мужской голос вдруг запел сладенькою фистулой куплет, аккомпанируя себе на гитаре:
Непобедимой силой
Привержен я к милой Господи пом-и-илуй Ее и меня!
Ее и меня!
Ее и меня!
Голос остановился. Лакейский тенор и выверт песни лакейский».
В другом месте романа заходит речь о поклоннике цыганки Груши, некоем полячишке со шляхетскими амбициями. Героиня взволнованно рассказывает: «Я, дура, к нему тоже забежала, всего только на минутку, когда к Мите шла, потому разболелся тоже и он, пан-то мой прежний, — начала опять Грушенька, суетливо и торопясь, — смеюсь я это и рассказываю Мите-то: представь, говорю, поляк-то мой на гитаре прежние песни мне вздумал петь, думает, что я расчувствуюсь и за него пойду. А Митя-то как вскочит с ругательствами… Так
Как правило, автор дает в руки гитару отрицательным персонажам, что явно принижает благородный испанский инструмент, уравнивает его с подлецами.
НИКОЛАЙ АЛЕКСЕЕВИЧ НЕКРАСОВ
Некрасов, Николай Алексеевич (1821–1877/78) — русский поэт. В 1847–1866 годах — редактор-издатель журнала «Современник». С 1868 года — редактор (совместно с М.Е. Салтыковым) журнала «Отечественные записки». В изображении повседневного быта городских низов, крестьянских будней, женской доли, мира детства «муза мести и печали» поэта особенно чутка к несправедливости, к человеческой боли.
Стихотворение «Свадьба» Николая Некрасова написано в 1855 году. Это образец, так сказать, «жанровой» поэзии, которую с восторгом принял бы художник Павел Федотов, если бы, увы, не умер тремя годами раньше. Не правда ли, перед нами описание события, достойного его реалистической кисти: «Вот у налоя стоят молодые: / Парень-ремесленник фертом глядит, / Красен с лица и с затылка подбрит — / Видно: разгульного сорта детина! / Рядом невеста: такая кручина / В бледном лице, что глядеть тяжело… / Бедная женщина! Что вас свело? / Вижу я, стан твой немного полнее, / Чем бы… Я понял! Стыдливо краснея / И нагибаясь, свой длинный платок / Ты на него потянула… Увлек, / Видно, гуляка подарком да лаской, / Песней, гитарой, да честною маской? / Ты ему сердце свое отдала…»
Что и говорить! Гитара в руках обольстителя обладает воистину колдовской силой.
ГЮСТАВ ФЛОБЕР
Флобер, Гюстав (1821–1880) — французский писатель. Реалистическая картина нравов общества нарисована в романах «Госпожа Бовари» (1857) — страдания женской души, засасываемой рутиной провинциальной жизни, и «Воспитание чувств» (1869) — история неудач и разочарований молодого человека. Блестящий стилист, Флобер оказал влияние на развитие реализма в мировой литературе.
Леон, герой романа Гюстава Флобера «Госпожа Бовари», тяготится скучной жизнью в провинции, где нет шансов сделать карьеру. Париж — вот где можно развернуться! «Он стал мысленно готовиться к отъезду. Он заблаговременно обдумал план занятий.
Решил, как именно обставить комнату. Он будет вести артистический образ жизни! Будет учиться играть на гитаре! Заведет халат, баскский берет, голубые бархатные туфли! Он представлял себе, как он повесит над камином две скрещенные рапиры, а над рапирами — гитару и череп».
Молодой человек, вероятно, представлял себе столичную жизнь, начитавшись модных романов. Она казалась ему пленительно сладкой и легкой, словно изящная гитарная импровизация.
Эмма Бовари, лежа в супружеской постели, тоже отдается грезам. Ей чудится, «как четверка лошадей мчит ее в неведомую страну, откуда ни она, ни Родольф никогда не вернутся. Они едут, едут, молча, обнявшись. С высоты их взору внезапно открывается чудный город с куполами, мостами, кораблями, лимонными рощами и беломраморными соборами, увенчанными островерхими колокольнями, где аисты вьют себе гнезда. Они едут шагом по неровной мостовой, и женщины в красных корсажах предлагают им цветы. Гудят колокола, кричат мулы, звенят гитары, лепечут фонтаны, и водяная пыль, разлетаясь от них во все стороны, освежает груды плодов, сложенных пирамидами у пьедесталов белых статуй…»