Гитлер
Шрифт:
Нет никаких оснований безапелляционно утверждать, что Гитлер еще до лета 1941 года планировал физическое уничтожение евреев в рейхе и в других европейских странах. Однако с восточными евреями дело обстояло иначе. Даже не делая между теми и другими принципиального различия, он классифицировал их с точки зрения «опасности» и «пользы».
В декабре 1940 года Гитлер отдал приказ относительно плана «Барбаросса», затем, после долгих размышлений, 24 февраля 1941 года пригласил к себе Геринга, Гиммлера и Розенберга для обсуждения эксплуатации восточных территорий и обеспечения безопасности в тылах войск, занимающихся «искоренением» коммунизма. Несколькими днями позже он издал новую директиву, подготовленную Йодлем, об идеологическом характере будущей войны и необходимости уничтожения большевистской элиты. Подобную миссию Гитлер не мог поручить вермахту – только специальным подразделениям СС. 5
Это был первый этап подготовки к войне. Анализ инструкций, полученных руководителями специальных отрядов, породил множество споров относительно даты их издания и групп населения, которых они касались. Принимая во внимание военный характер организации СС, трудно предположить, что она могла действовать без приказа. Судя по всему, сигнал к действию прозвучал во время совещания, состоявшегося в тренировочном лагере в Петше в мае 1941 года; его подтверждением стал изданный 17 июня призыв Гейдриха способствовать погромам с помощью местного населения – технология весьма напоминает ту, что использовалась при подготовке «Хрустальной ночи». Примерно две недели спустя, 2 июля, Гейдрих обратился к высшим офицерам СС и полиции (их не зря называли «мелкими гиммлерами») с письмом, в котором обозначил категории подлежащих уничтожению лиц: функционеров Коминтерна и руководителей коммунистической партии, чиновников среднего и высшего звена и активистов низовых партийных звеньев, членов центрального комитета, районных и областных комитетов партии, народных комиссаров, евреев, занимающих ответственные должности в партийном и государственном аппарате, а также прочие «экстремистские элементы» (саботажников, пропагандистов, партизан, организаторов покушений, провокаторов и т. д.).
Речь Сталина от 3 июля и растущая активность партизан послужили предлогом для расширения этого списка за счет включения в него еврейских женщин и детей. Это значило, что на первый план выдвигалась не роль в государственном или партийном аппарате, а именно «раса». Размах бойни зависел от личности командира отряда эсэсовцев (их было четыре, включавших около трех тысяч человек). 17 июля Гейдрих издал еще один документ, предписывающий казнить «всех евреев», захваченных в плен, – запомним эту дату.
«Передвижные отряды убийц», как Рауль Хилберг назвал их в своем фундаментальном труде, выполняли прямые приказы Гитлера, данные в конце февраля и начале марта 1941 года; они вписывались в логику краткосрочной войны. Победим, а там видно будет. Окончательное решение предполагало создание еврейской «резервации». Когда и почему его заменил приказ на физическое уничтожение?
Одни современные исследователи выдвинули гипотезу, согласно которой решение о массовом уничтожении было принято не центром, а явилось результатом бюрократического процесса; другие, допуская существование постепенно развивавшегося процесса, приходят к выводу – и последние данные его подтверждают, – что Гитлер принял это решение либо в середине июля, либо в период с конца сентября до начала октября. Главным аргументом в пользу середины июля служит эйфория, в которой тогда пребывал фюрер, уверенный в скором поражении Красной армии. Результатом стало массовое уничтожение населения СССР и европейских евреев. Историк, настаивающий на конце сентября – начале октября, убежден, что, напротив, эйфория успела выветриться и Гитлер наконец осознал, что войну не удастся закончить к началу зимы. Отсюда – его желание «отплатить за пролитую кровь» и заранее отомстить за возможное поражение.
Ни одна из этих гипотез не вызывает полного доверия. Чтобы прийти к каким-либо выводам, следует проанализировать общую обстановку того времени, обращая особое внимание на способ принятия решений Гитлером. Очевидно, следует взять от каждой гипотезы нечто существенное и добавить к ней дополнительный элемент. Только тогда мы сможем понять, как немыслимое стало реальностью. В середине июля Гитлер еще верил в близкую победу – вспомним его встречу с Ошимой 15-го. Однако не забудем также и о большом совещании 16-го, когда он давал генералам указания насчет дележки «русского пирога». Именно на следующий день Гейдрих издал приказ об уничтожении «всех евреев» из числа захваченных военнопленных.
Несколькими днями позже небеса омрачились и начался летний кризис, в результате которого даже
Многие историки согласны, что решение об урегулировании еврейского вопроса Гитлер принял в течение июля. Об этом говорит письмо Геринга Гейдриху, написанное 31 июля 1941 года и приказывающее принять «необходимые подготовительные меры» для «комплексного решения еврейского вопроса в зоне немецкого влияния в Европе». Этот текст, судя по всему составленный Эйхманом, не оставляет места сомнениям: речь шла о разработке мер, применимых ко всем евреям Европы – однако не об их исполнении. Известно также, что Гитлер требовал держать его в курсе действий эсэсовских отрядов, проявив особый интерес к их «работе» в начале августа. 15 и 16-го, получив от Гитлера приказ в случае беспорядков уничтожить всех заключенных концентрационных лагерей, Гиммлер присутствовал при массовой бойне, учиненной эсэсовским отрядом «В». На него это произвело неизгладимое впечатление; он сказал, что смерть от пули – далеко не самый человечный способ убийства (непонятно только, кого он имел в виду – жертв или палачей). Как бы там ни было, рейхсфюрер СС немедленно принял решение о производстве специальных грузовиков – передвижных газовых камер, сделанных по образцу тех, что использовались при проведении «эвтаназии». Первые испытания прошли 16 и 18 сентября в Минске и Могилеве. 18-го Гиммлер письменно сообщил гауляйтеру Вартегау Грейзеру, что по воле фюрера рейх и протекторат Богемия-Моравия должны быть как можно скорее очищены от евреев. Их следовало собрать в Лодзи, чтобы следующей весной переправить «дальше на восток».
24 сентября в штаб-квартире Гитлера собрались многие руководители армии и рейха. Гитлер радостно поделился с ними планом еще до 15 октября захватить Москву. Огромные надежды он возлагал на подводные лодки и вступление в войну Японии. В целом он оценивал положение как чрезвычайно благоприятное, говорил о том, что Сталину уже 62 года, и не верил, что США вступят в войну.
Однако Гитлер согласился с тем, что и сам стареет и что чем дальше, тем труднее ему будет принимать решения. Поэтому пора изгнать евреев из Германии, и начать следует с городов – Берлина, Вены, Праги. В оккупированных странах к евреям надо применять драконовские меры. Вскоре после этого началась серия операций «Ночь и туман», подразумевавшая депортацию «врагов Германии» из Франции, Бельгии, Голландии и Люксембурга.
Представляется вполне вероятным, что именно в этот день Гитлер отдал Гейдриху приказ приступить к «очистке» рейха и протектората. Беспорядки в Богемии-Моравии, неспокойная обстановка практически во всех оккупированных странах, не говоря уже о настоящей войне в Сербии, а также все более критичное отношение самих немцев вполне могли оживить в его душе старые страхи перед революцией, инспирированной евреями. Геббельс отметил, что он обсуждал с Гейдрихом целую серию вопросов, касающихся евреев: как только будут решены военные проблемы на востоке, их следует немедленно «эвакуировать» в лагеря, построенные большевиками. Обсуждали также и желтую звезду, ношение которой стало обязательным с 1 сентября – нельзя было оставлять евреям возможность скрываться.
После 15 октября темпы продвижения вперед замедлились, и надежда решить проблему евреев, предоставив им территории на востоке, стала казаться все более призрачной. Их уже начали сгонять в лагеря для последующей депортации. Со второй половины месяца евреев, проживавших на территории рейха и протектората, стали свозить в лагеря, предназначавшиеся для русских военнопленных. Вскоре они были переполнены, поскольку число пленных также росло. Транспорта не хватало, и операции по депортации становились все более трудноосуществимыми. К тому же немцы сообразили, что небольшое число евреев может им понадобиться для использования на опасных или требующих особых знаний работах. Наконец, «передвижные отряды» перестали справляться с возложенной на них задачей: многие исполнители из отрядов СС демонстрировали признаки слабости и даже ужаса. Резко возросло число психических расстройств и случаев алкоголизма. Тогда обратились за помощью к «экспертам» по «операции Т4», бездействовавшим с 24 августа, когда Гитлер отдал им приказ о приостановлении деятельности.