Гладиатор Гора
Шрифт:
Моей фавориткой была блондинка Телиция.
— А не вознаграждается ли он, — спросила леди Флоренс, — чем-то еще другого сорта?
— Конечно, леди Флоренс, — ответил Кеннет.
— Чем?
— Кое-какими ничего не значащими вещами, пустяками, незначительными мелочами, которые не заслуживают вашего внимания, — ответил Кеннет.
Леди Флоренс посмотрела на стоящих на коленях рабынь.
— Вот этим? — ядовито спросила она.
— Если леди Флоренс не одобряет, мы, конечно, прекратим это делать, — проговорил Кеннет.
— Почему я должна не одобрять это?
— Я не знаю, леди Флоренс, — заговорил Кеннет. — Я просто думал…
— Девицам
— Конечно, — ответил Кеннет.
— На что мне еще стоит обратить внимание? — снова спросила хозяйка.
— Не имею представления.
— Если рабы начнут плодиться, тогда я обязательно прослежу за этим.
— Конечно, леди Флоренс.
Рабы — домашний скот. Они размножаются, только если хозяевам это угодно.
— Какие у тебя стали сильные руки, — удивилась леди Флоренс, глядя на меня.
Моя туника была без рукавов.
— Мне совершенно все равно, — обратилась леди Флоренс к надсмотрщику, — участвует или нет этот раб в схватках на конюшне. Смотри, чтобы он хорошо выполнял свои обязанности.
— Конечно, леди Флоренс, — ответил Кеннет.
Хозяйка отвернулась от меня и подошла к следующему рабу. Однако она провела около него лишь одно мгновение, и вот осмотр невольников закончен.
— Не желает ли леди Флоренс осмотреть рабынь? — поинтересовался Кеннет.
Леди Флоренс внезапно сделалась напряженной.
— Да, — сказала она. В следующее мгновение, в своей развевающейся юбке, с капюшоном и вуалью, в сапогах, с плетью в руке, хозяйка стояла перед рабынями.
Они принадлежали к ее полу, эти девки, стоящие на коленях в ошейниках и коротких туниках.
— Кто из них фаворитка раба по имени Джейсон?
— Вот она, Телиция, — указал Кеннет.
Светловолосая Телиция испуганно взглянула на хозяйку.
— Продай ее, — приказала леди Флоренс и ушла прочь.
19. ТАФРИС
Тренировочный брус шириной примерно в один горианский фут был погружен на ярд в глубину отделанной деревом шахты, расположенной в сарае с деревянным полом и высоким потолком. Брус сотрясался от ударов.
У меня на руках были ганни, тренировочные перчатки, мягкие внутри и утяжеленные несколькими фунтами свинца. Польза от ганни была двоякой, во-первых, они укрепляли мускулатуру плеч, спины и рук, давая невиданную силу. Во-вторых, когда их снимали, руки, избавленные от тяжести, летали, как шершни. Я стоял близко к брусу. Кулаки двигаются с наибольшей быстротой и силой на расстоянии шести дюймов вслед за движением прямой спины и руки. Это похоже на выпущенную стрелу, которая имеет наибольшую скорость и максимальную поражающую силу немедленно после того, как выпущена с тетивы. Сильный человек может разбить тренировочный брус за несколько часов. При помощи ганни можно разбивать стены. Я ударял по брусу, оставляя на нем вмятины, заставляя его трястись на подпорках.
Вчера нас инспектировала хозяйка. Осмотрев меня, она быстро завершила проверку, едва взглянув на рабынь.
Я снова и снова бил по брусу. Очень важно удерживать равновесие. Это позволяет быстро маневрировать и лишает противника возможности воспользоваться твоей неуверенностью или неловкостью при перемене позиции. Мои ноги редко расходились больше чем на двадцать дюймов. Раньше на тренировках мои щиколотки сковывали цепью, теперь, привычно, не думая, я старался держать правильное расстояние между ногами. Многие
Я наносил удар за ударом по брусу, как бы избивая его. Он скрипел, я слышал треск дерева. Снова и снова, еще и еще я молотил по нему. Высокий потолок и стены сарая тряслись от ударов. Почувствовав, что брус скоро сломается, я увеличил их силу.
Довольно часто, раз в четыре или пять дней, на меня надевали капюшон, заковывали и сажали в повозку с другими такими же боевыми рабами-гладиаторами. В должное время меня освобождали от цепей и капюшона на арене, вокруг которой собирались, как правило, свободные люди низших каст. Обычно на арене уже находился другой раб. Наши руки обматывались кожей, чтобы мы не повредили их. Можно было драться ногами, но смертельные удары запрещались. Бой продолжался с перерывами, чтобы, во-первых, продлить зрелище, а во-вторых, дать бойцам возможность передохнуть. И так продолжалось, пока кто-то из двоих не падал на песок.
Зрители орали и заключали пари. Свои первые бои в конюшнях я проиграл, но потом, после тренировок, набрался опыта. Я выиграл последние семнадцать схваток, пять из которых проводились не в наших конюшнях. Обычно я бился в группе тяжеловесов. Некоторые малорослые мужчины являются великолепными бойцами, однако из-за веса они не могут противостоять более крупным, несмотря на равенство в умениях.
Брус неожиданно разлетелся на щепки под моими ударами. Я откинул голову и глубоко вдохнул.
И тут я внезапно почувствовал ее за моей спиной, маленькую блондинку с ошейником, в коричневой тунике.
— Телиция, — позвал я.
Она принялась снимать мой левый ганни, оказавшийся слишком тяжелым для нее. Она взяла его обеими руками и положила на полку у стены.
— Кеннет знает, что ты здесь? — спросил я.
Не отвечая, Телиция нежно сняла тяжелый груз с моего правого кулака. Я повторил вопрос:
— Кеннет знает, что ты здесь?
Положив второй ганни рядом с первым, она повернулась и посмотрела на меня. Я встретился с ней взглядом. Телиция дрожала. Опустив голову, она пошла к наполненному водой деревянному ведру в углу сарая. Рядом был черпак из тыквы. Она опустила его в ведро и, набрав воды, подошла ко мне. Я напился, отдал ей черпак, и она вернула его на место. Ее босые ноги утопали в опилках на полу. Телиция, держа большое грубое полотенце, начала нежно обтирать мое тело. Я весь был покрыт потом.
Мы были одни в сарае. Там находилось несколько стойл, пустых, но заполненных соломой.
Я откинул волосы, падающие ей на глаза. Она стояла на коленях около меня и, продолжая дрожать, вытирала мои ноги. Я повторил свой вопрос:
— Кеннет знает, что ты здесь?
Она молчала, не поднимая головы.
— Говори, женщина, — приказал я.
— Нет, — прошептала она, внезапно подняла голову и посмотрела на меня.
— В полдень за мной приедет повозка, — сказала она. — Меня отправят на рынок. Меня продадут.