Гладиатор

Волошин Юрий

– Сегодня ребята останутся без своей ежедневной левой зарплаты, прокомментировал Иван.
– А выручка увеличится лимона на три. Старыми деньгами.

– Что ты лепишь?
– раздраженно и агрессивно спросил Андреев. Он тоже видел, что работа смены изменилась, но не понимал причины. Слишком, на его взгляд, уверенный в себе и слишком сообразительный, по сравнению с ним, Иван его очень сильно раздражал, можно сказать, просто злил, но послать его подальше и выкинуть из ресторана Андреев уже не мог - речь шла о его деньгах...

– Имеющий глаза...
– сказал

Иван и сделал небольшую паузу.
– Объясняю... "Для дураков", - уточнил он, беззвучно шевеля губами.
– Этот счет выписан вчера. Вот, на нем стоит дата. Чтобы понять, что сейчас происходит, достаточно найти второй экземпляр этого счета, который должен сдаваться в бухгалтерию.

Андреев тупо уставился на счет.

– Сумма, на которую выписан второй экземпляр счета, - продолжал Иван, - и которую смена положила в кассу, тысяч на двести меньше той, которую с меня вчера взяли. И так с каждым счетом.

Шея Андреева покраснела. Руки его дрожали, на бармена он кидал яростные взгляды.

– Только давайте без крика, - сказал ему Иван, подливая в бокал белого вина.
– А то вы всех клиентов распугаете. Да и убедиться нужно сначала.

До Андреева уже дошло, что Иван во всем прав. Действительно, его обкрадывают, кладут себе в карман круглую сумму - практически с каждого столика. Он уже жаждал разборок, готов был закрыть ресторан сейчас же и начать трясти смену. Но сначала нужно было и в самом деле получить доказательства.

– Тебе вернут твои деньги. Иди за мной.

Как Иван и предполагал, в бухгалтерию они прошли через кухню, а не через торговый зал магазина, и на глаза охраннику, таким образом, не попались. Бармен же сейчас гораздо больше был озабочен своими проблемами, чем безопасностью хозяина.

Как ни был зол Андреев, на глазах у посетителей ресторана он себя еще сдерживал. Но уж в подсобных помещениях разошелся во всю... Открывал двери только ногой, а одну дверь, которая вовсе не заперта была, а просто открывалась в другую сторону, даже сорвал с петель. Говорить спокойно не мог все время срывался на крик... В общем, переполох среди своих подчиненных он устроил страшный.

И это тоже входило в планы Ивана.

Директорша со своим и без того кукольным, а теперь совсем окаменевшим лицом следовала за ним молчаливо, как тень, и только время от времени пыталась что-то сказать.

– Андрей... Андрей...
– неуверенно начинала она, но он тут же заглушал, затыкал ее своим криком и производимым шумом, пинком открывая двери, отшвыривая со своей дороги всех, кто не успевал юркнуть куда-нибудь за угол...

Иван держался рядом, стараясь не упустить подходящий момент.

– Зажрались, суки?!
– орал Андреев.
– Ну, блядь...

Он наконец обратил внимание на следовавшую за ним хвостом директоршу.

– Я тебе, тварь, мало плачу? Я тебя мало ебу? Как ты могла, сука?..

– Андрей... я не знала, - пролепетала та, но больше добавить ничего не смогла.

Он бегал из комнаты в комнату, грохая дверями, гоняя работников подсобных цехов магазина и ресторана и не находя себе места...

Наконец, Андреева занесло в разделочный цех. Мясники, побросав работу, пулей выскочили оттуда.

"Годится", - подумал Иван. Он открыл кран над ванной, где мясники обмывали туши, налил воды в какую-то кружку, подал Андрееву. Тот выпил и тяжело опустился на трехногий табурет. В дверь просунулась голова директорши.

– Отчетность за вчерашний день принесешь сюда!
– крикнул ей Андреев.

Иван занял позицию у двери, готовый выкинуть из цеха любого, кто попытается помешать ему приступить к завершающей части операции...

Пачка вчерашних счетов появилась в разделочном цехе практически мгновенно. Иван положил их перед Андреевым на железный разделочный стол и сам быстро разыскал нужный счет... Сумма, вписанная в него, действительно оказалась значительно меньше, чем в первом экземпляре на сто девяносто три тысячи. Пиво и креветки в этом счете вообще отсутствовали. По нему выходило, что Иван вчера ограничился только мясным салатиком под названием "Фигаро" и чаем с пирожными. О свиных краях, фаршированных грибами, которые, кстати, Ивану вчера показались чрезвычайно вкусными, во втором экземпляре счета тоже не упоминалось.

– Ах, твари!..
– задохнулся Андреев.
– Счета переписываете?.. Официанта сюда, - рявкнул он за дверь, уверенный, что там внимательно прислушиваются к тому, что происходит внутри.

Секунд через пятнадцать в разделочный цех вошел официант Серьга. Он двигался настороженно и плавно, готовый то ли к прыжку, то ли к удару... "Да ты, дружок, не так прост, как выглядишь, - подумал Иван.
– Кое-что, наверное, в жизни видел, раз запах смерти чуешь..."

– Это что?
– спросил Серьгу Андреев, кивнув на лежащий на столе счет.

– Счет, - односложно ответил официант.

– Ты мне, блядь, не умничай!
– заорал Андреев.
– Ты переписывал?

Официант открыл было рот, собираясь, вероятно, объяснить, что вчера работала другая смена и он, мол, не мог выписывать именно этот счет, но дальше Иван не дал ему ни договорить, ни додумать... Официант не должен был больше ничего произносить, да и тянуть с ним нельзя было - он мог почувствовать ожидающую его судьбу и, начав ненужную возню, поднять шум.

...Иван выбрал длинный, почти полуметровый, нож из тех, что в изобилии валялись среди кусков говядины на разделочных столах, и, зайдя сбоку, проткнул им официанта насквозь - вогнал в его тело, а точнее в область солнечного сплетения, заточенную остро, как бритва, мясницкую сталь...

Официант напрягся всем телом, выпучил глаза и крепко схватился за нож руками, разрезая себе при этом ладони. С кистей его рук на пол потекли струйки крови.

Андреев тоже вытаращил глаза и оцепенел.

Иван взял из руки владельца ресторана счет, который тот чисто автоматически продолжал сжимать в пальцах, и вложил в его ладонь ручку ножа, на котором торчал, почти висел официант. Андреев невольно схватился за нее, так как Серьга стал заваливаться на него, явно собираясь упасть в его объятия...