Гладиаторы
Шрифт:
– Я хотел запугать Главка и заставить его работать на себя, но потом передумал. В твоих интересах чтобы твоя жена и Главк были крепко связаны друг с другом.
– В моих? Но в чем же здесь есть мой интерес?
– Тебе ведь нужно оказать услугу императору? Не так ли?
– Нужно. И при чем здесь Главк и моя жена?
– Он отравитель и мы найдем десяток свидетелей, что это именно так. И твоя жена наняла его, чтобы отравить императора. Ты раскроешь это заговор и получишь должность претора! Никак не меньше!
–
– Погоди, господин. Погоди! Если с умом подойти к делу, то поверят. Мы все сделаем так, как нужно.
– Кого это ты имеешь в виду, Сатерн?
– Есть один известный человек, подлинного имени которого не знает никто кроме меня. Раньше его знал и Квинт, но теперь Квинт мертв и остался только я.
– И что это за таинственный заговорщик?
– Эта информация, господин стоит немало! – многозначительно проговорил Сатерн.
– Прекрати, старый пройдоха. Кто еще пожелает у тебя её купить?
– Много таких найдется.
– Хорошо. Вот здесь в этом кошеле 100 золотых ауреусов. Больше не дам!
Сатерн ловко завладел кошелем и тот исчез в складках его засаленного хитона.
– Говори!
– Ты слышал о Натале Антонии, господин?
– Натале Антонии? Этот преторианец, что предал заговор Пизона Нерону и был за это помилован? А при чем здесь он?
– А при том, что Натал Антоний и Акциан одно и тоже лицо!
Феликс замер на месте. Если пройдоха говорит правду, то все может получиться. Веспасиан хорошо помнит то время, когда хватали заговорщиков по делу Пизона. Тогда казнили многих его друзей и людей, которых он уважал. Один из таких людей Венет Павел центурион преторианцев был другом Веспасиана и его сына Тита. И такой человек как Натал Антоний может организовать заговор. А если он, Гай Сильвий Феликс, это заговор раскроет? То быть ему за это наместником такой провинции как Египет, а не только Вифиния!
– Ну, господин? Разве это не стоит ста ауреусов?
– Стоит, стоит. Идем за мной.
Нубийцы перенесли тело своего господина в ункторий, где тело Феликса умастили тонкими аравийскими благовониями. Затем его одели в белоснежную тунику и тогу, скадки которой аккуратно уложила специально вышколенная рабыня.
– У тебя уже есть мысли как все организовать? – спросил всадник Сатерна.
– Есть, господин. Но нужны деньги! Без них ничего не выйдет. И если я получу тысячу сестерциев сегодня, то завтра у тебя будут новости! Хорошие новости, господин.
– Получишь! Но не вздумай надуть меня, пройдоха.
– Мне смысла нет, господин. Выиграешь ты – выиграю и я….
Мизерин приближенный императора Веспасиана, его друг и соратник, занимал высокую должность префекта претория и ему были подчинены
В атрии своего дома он принимал давнего знакомца Помпедия Руфа. Ярко горели светильники из коринфской бронзы. Десяток красивых рабынь прислуживали им за столом, который был уставлен изысканными винами и яствами.
– Ты привык к пагубной роскоши, Мизерин, – сказал Помпедий Руф, оглядев рабынь. – Такой цветник у тебя здесь собран. Раньше я не замечал за тобой такого.
– Те времена простоты воинских станов канули в лету, Помпедий. Теперь я префект претория и мне подчинено десять тысяч лучших солдат империи. Да и твой дом в Помпеях, разве не был роскошным?
– Был. Но теперь его нет. И я даже рад этому обстоятельству. Могу вернуться в войска. Готов выехать в любое пограничное укрепление империи. Хоть в Германию, хоть в Армению. Для меня дом там, где идет война. Где разбиты лагеря наших легионов.
– А если я подыщу тебе место в Риме? Император не забыл об услуге, что ты оказал ему однажды в Иудее. И он легко сможет вернуть тебе все, что ты потерял.
– Я уже высказал свою просьбу, Мизерин. Я хочу назначения в пограничные районы по вашему выбору. Туда где идет война!
– Хорошо, я подумаю над этим, друг мой! Но у меня к тебе есть несколько вопросов. Ты, будучи префектом, в Помпеях хорошо знал тамошних жителей.
– Еще бы мне их не знать.
– В последнее время в Риме появилось много людей из Помпеи. Император приказал увеличить для пострадавших раздачи хлеба, вина и масла. Во время скачек многие помпеянцы были в Большом цирке. И среди них цезарь увидел одного давнего знакомого. Это небольшого роста мешковатый человек с обрюзгшим лицом и синюшными мешками под глазами. И есть у него одна отвратительная особенность – постоянно бегающие глаза.
– Я его знаю. Это фискал по имени Сатерн. Редкая свинья и негодяй. Я никогда не имел с ним дела. Мать родную продал бы, не моргнув глазом. О нем говорили разное. Но никогда ничего хорошего. А чем подобный червь мог заинтересовать божественного?
– Это человек некогда в годы правления Нерона был доносчиком здесь и выдал многих достойных людей. Цезарь хочет, чтобы этот человек умер. Сможешь взяться за это дело?
– Я? – искренне удивился Помпедий Руф. – Но я не наемный убийца!
– А когда ты давишь калигой ядовитую гадину, ты считаешь себя убийцей, Помпедий?
– Я не хочу сказать, что мне жалко этого негодяя. Я готов выпустить ему кишки и боги только воздадут мне за такое деяние. Но где мне искать его в Риме? Среди десятков тысяч людей?
– Я, думая задать тебе этот вопрос, честно говоря, не рассчитывал получить ответ. Но если ты сразу же узнал его, то кто как не ты, сможешь расставить для него сети.
– Будь у меня этот приказ пораньше, я бы схватил его в день гнева богов, когда рушились Помпеи.