Глас Извечной Силы. Том 1

Морхем Элио

— Что еще за Баланс?

— Ты стал слишком силен для этого мира. Убил сильнейших — Хаорана, Фартареса, Дейла и Архимага Демиуса. И убил в одиночку. А то, какие поразительные заклинания ты творил… Армия мертвецов, мертвые всадники верхом на костяных лошадях, у которых есть крылья, костяные и кровавые големы, тени и все остальное. А костяной дракон! Венец твоего творения. По Законам Творца, а может, то выдумки Богов, никто не может быть столь силен. Все должны быть более-менее равны меж собой. Ты заставил Весы Баланса качнуться в одну сторону. Рано или поздно, но их должны были вернуть в исходное положение. Когда ты погиб, я подумал,

что это именно Закон Баланса. Могли убить слуги Богов, или же они могли наделить кого-то в нашем мире большой Силой на время, дабы избавиться от тебя.

— Не доводилось мне ранее слышать о каком-то Балансе, — признался Анафрахион.

— И пусть, не это сейчас важно. Это все? Ты отрекся от всего и вернулся к жизни? Или же было что-то еще?

Анафрахион пристально смотрел на троих собеседников и отметил для себя, что им не стать по-настоящему сильными. Даже как некроманты они не так уж и сильны. Хорошему, правильному некроманту должны быть чужды любые эмоции. И он был таким же, как они. Он тоже дал волю чувствам к Соэле, как и она. Но теперь все иначе. Теперь он должен стремиться к величию, иначе его отречение ничего не значило.

— Потом, — наконец продолжил он, — в конце она потребовала, дабы я назвал имя. Чье — не уточнила. Я словно провалился в глубины своей памяти и увидел вновь день своего рождения. Родители не дали мне имя, но отцу его сказали. Кто-то при помощи магии передал ему то, как меня назвать. Лишь в этот раз я сумел услышать его. Произнеся свое настоящее имя, я оказался вновь там, где маги Совета убили меня. От одного я избавился сразу, но вот за остальными пришлось погоняться. Вот, собственно, и все.

Молодой некромант встал через минуту и столь же молча покинул кабинет, оставив остальных осмысливать все сказанное им. Пусть сидят и удивляются тому, что есть не одна лишь Анатиял. Собственно, самого Анафрахиона тоже интересовало то, кто же такая Дарата на самом деле. Верховная Смерть, коль так можно выразиться? Или же нечто совершенно иное? Но более всего ему хотелось узнать, кто же такой ОН. Неизвестный, оставшийся в тени. Лишь ЕГО голос ведом некроманту. Но, судя по тому, сколь обеспокоено Дарата говорила про НЕГО, быть может, она даже боялась, то вполне возможно, что ОН — нечто более высшее, стоящее даже выше нее. Кто может быть столь велик? Творец? Возможно… Это явно не Боги. Их бы Дарата точно не боялась. А какие есть еще столь высокие Силы кроме Творца? Конечно, однозначно таковые имелись, но Анафрахион о них ничего не знал.

Что ж, он непременно должен узнать про НЕГО, но не сейчас. Никуда это все не денется. У него великие планы, так что надобно сперва воплотить их, а потом можно взяться и за остальное.

Как же прекрасна ночь.

***

Статуя из цельного алмаза изображала Творца, стоявшего над самым первым из миров, что он создал. Пол из белого мрамора, а рядом со статуей стояла большая и широкая Чаша Познания, сделанная из гранита. Статуя все также оставалось загадкой, ибо неизвестно было кто ее создал. Она всегда здесь была. Видимо, сам Творец решил поставить ее сюда, дабы дети его (а они воспринимали себя именно как его детей) помнили о нем и не забывали, кто истинный хозяин Вселенной. Но, кроме этого, им казалось, что есть что-то еще, какое-то иное предназначение. Они предполагали, что с ее помощью можно поговорить с самим Творцом, но никто

так и не понял как. Даже несмотря на то, что они Боги, они не смогли понять, была ли у статуи такая возможность или же нет.

Обитали они в собственных замках каждый из которых обустраивали по-своему усмотрению. Их Обитель располагалась где-то в глубинах космоса в особом месте, которое было похоже на крохотный островок.

Когда были собрания, то собирались они возле Чаши Познания. Эллариэль вновь задерживался, что было очень странно для старшего средь Богов. Он либо приходил самым первым, либо появлялся в назначенный час. Только вот в последнее время он был сам не свой. Остальные полагали, что виной тому то жуткое видение, что было не столь уж и давно. Странно и то, что ему, Богу, было видение, как простому смертному. Все помнили его слова о том, что ужасные вещи случатся с ними со всеми. Их, возможно, свергнут. Кто это будет или хотя бы представитель какой из рас Эллариэль не знал, и, следовательно, остальные тоже не знали.

— И вот вновь старший брат опаздывает, — возмутился Маэль, кой считался самым хитрым средь всех двенадцати Богов. Но он прекрасно понимал, что Эллариэль обладал куда более острым умом и в любой момент мог придумать сложный план. Хотя, судя по всему, в этот раз ему требовалось куда больше времени.

— И что с того? Разве у тебя столь много неотложных дел? Ты единственный из всех нас, кто не взял на попечительно ни одну из галактик во Вселенной. Ты лишь создаешь всеразличных тварей.

— А ты, уважаемый Чейрос, думаешь, что это столь легко?

— Я и не сомневаюсь в том, что это тяжкий труд, но тебе нет нужды торопиться, ибо твари твои никуда не сбегут и ничего натворят. Тебе не нужно следить за ними и заботиться, не нужно помогать им и защищать. Твое дело — создавать их и все.

— Может, желаешь занять мое место? — с сарказмом спросил Маэль, но Чейрос воспринял все всерьез.

— Ни в коем случае! У меня не такой извращенный ум, как у тебя. Создавать такое уродство я не смогу.

— Вот и видно, что ты ничего не знаешь. Вовсе не обязательно, дабы они были ужасны и от вида их пробегал жуткий холодок. Сделай их красивыми, но опасными. Именно в этом суть. Я создаю тварей для наших испытаний и специально придаю им жуткий вил, дабы смертные боялись их и трепетали. Так что, поменяемся?

— Позволю тебе и дальше лепить это уродство, Маэль, — махнул рукой Чейрос с высоко поднятой головой.

— Интересно было бы посмотреть, как ты бы сражался с ордой моих уродов, — продолжал издеваться Маэль.

— Довольно! — раздался громоподобный глас.

Вот и объявился старший Бог Эллариэль. Из ниоткуда появился. Высокий, худощавый, с немного вытянутым лицом, волосы отливали чистейшим золотом, которые от лучей солнца светились подобно небесному светилу, уши длинные и заостренные, глаза сияли небесно-белым светом. Все остальные поклонились ему.

— Что скажешь ты нам, брат? — поинтересовалась Вирейэль.

— Мне вновь было видение. Как и в прошлый раз. Врата наши сокрушили, замки превратили в руины, а нас всех убили. Но в этот раз я увидел некоторые из рас. Сцерры, хаоромы, люди, гномы, орки и эльфы.

— И что же это может значить? — обеспокоено спросила Айэла, самая любимая средь сестер Эллариэля.

— Выходцы из этих рас станут нашей погибелью. Кто именно не знаю.

— Но… ты сказал, что видел и эльфа, так? — уточнил Чейрос.