Глава Клана
Шрифт:
— История действительно оживает, — пробормотал Егор.
Всё тот же домик, все те же дома — ничего абсолютно не изменилась. Господи! да в этой кромешной тьме вообще меняется ли что-нибудь?! Понимаю рвения, с каким отсюда бежали все эти люди. И я тоже когда-то бежал, не оглядываясь. Чувствовал ли я тогда такую же глухую тоску? Нет, не помню, тогда я чувствовал совсем другие чувства оставляя девушек, сам ныряя спасение, даже не предполагая, смогу ли я спасти их всех снова, или нет.
Нам повезло, и Игорь Абрамович (всё-таки буду его называть так, как называл при знакомстве) ещё не спал. Пожилой господин сидел у себя,
— Бог ты мой, Петер! — как у воскликнул старик, убирая книги. — Давно я не видел тебя! Ты наконец-то решил покинуть свой уютный старый подвал, где привык резать лягушек, и решил совершить небольшое путешествие на, чтобы увидеть старого друга? Похоже в этом ты превзошел меня — с годами я становлюсь всё более тяжелым на подъем, и уже совсем потерял охоту, покидать свой уютный домик. О, Константин, приятно снова увидеть вас. Кстати, как поживает ваши сёстры? Милейшие девушки, буквально пробуждает во мне снова отцовские чувства. И, я вижу с вами ещё одного ни господина, которого не видел раньше — Изнанка снова собирает свою жатву?
— Знакомься, — начал Майер. — Этот молодой господин, с которым тебе предстоит познакомиться Егор Берг-Дичевский. Именно он, нашёл способ как выбраться из этой кромешной тьмы обратно, можно сказать просто стал лучом света во мраке для многих людей, именно с его помощью мы оказались здесь.
— А! — Просиял Игорь Абрамович. — Так вы молодой человек тоже в некотором роде ученый? Что ж, пожалуй, в любом случае будет интересно послушать вашу теорию о том, как выбраться из этой тьмы.
— Соломон, ты не понял, — терпеливо начал объяснять ему Майер. — Непросто, придумал какую-то теорию, а действительно нашел способ, как покинуть эти земли. Мы уже отправили Михаила Фридриховича и остальных, в обетованную землю.
— Петер, полно тебе, когда-то раньше я ценил такие шутки, — начал големостроитель. — Они подавали мне какую-то надежду для того чтобы существовать здесь. Теперь в этом нет необходимости — человек привыкает ко всему.
— Прошу прощения, но это так, — сказал я. — Прошу прощения, но сейчас я бы хотел поговорить не об этом — нам очень сильно нужна ваша помощь. точка. Вы не представляете даже насколько сильно. Это буквально вопрос жизни и смерти.
Старик нахмурился мгновенно преобразившись.
— Слушаю вас молодой человек, — сказал он.
Я задумался о том, что сказать, но вдруг рука отозвалась легким покалыванием. похоже, приступы ещё больше учащаются. Что ж, зачем подбирать слова, когда можно сказать правду?
— Игорь Абрамович, дело в том, что я серьезно болен, — начал я. — Некоторое время назад я был ранен вот в эту ладонь, и как оказалось, я ранен чем-то не очень хорошим. С этого момента и началась история моей болезни, которая со временем всё прогрессирует. Лучшее из докторов пока только смогли замедлить ее протекание, и ослабить симптомы. Всё, что пока они смогли предложить — это попытаться найти человека, который ранил меня, пока они ищут альтернативные способ лечения. Мы очень надеемся, что вы поможете
Пётр Людвигович стоящие рядом со мной, нахмурился еще больше. к игре Соломонович тоже нахмурился, и просто сказал:
— Дайте-ка сюда пожалуйста вашу руку.
Взяв мою ладонь, он начал её осматривать, что-то шепча про себя, затем взял со стола карандаш, и принялся ничуть тыкать её, продолжая что-то шептать, то ли таким образом выполняя какую-то особенную диагностику, а может быть просто рассуждая. Чем больше Игорь Соломонович изучал мою руку, тем сильнее он начинал хмуриться. Через несколько минут таких осмотров, он принялся что-то вычерчивать на моей ладони несколько раз, после, когда знаки загорелись светом, нахмурился ещё больше, и зашептал какие-то ругательства на иврите.
— Да, прошу прощения Константин, за мое недоверие, но похоже вы правы — пока я действительно вижу единственный способ лечения — найти того человека который это сделал, — наконец отложил инструменты сторону Игорь Соломонович.
— Может быть, вы можете просто отсечь мою руку, сделать какой-нибудь протез? — спросил я.
— К сожалению это не поможет, — ответил пожилой мастер. — Тот кто это сделал, был талантлив в том что он делал. И очень хорошо использовал то, что вы не можете испускать лебен. К именно это и портит все простые и возможные методы исцеления, а сложные ещё нужно придумать.
Я слово ощутил некую апатию, и какое-то тоску почти тоже самое, что сказала мне Наталья. Про себя в тайне, я надеялся, что здесь, среди этих людей, проживших огромное число лет, имеющих уникальное техники, и забытые знания я смогу сделать хоть что-то, но похоже я ошибался.
Так, не время унывать, не время апатии, не время грусти, я ещё могу двигаться, приступы не настолько частые, чтобы заставить меня лежать плашмя. У меня ещё достаточно времени, чтобы найти двоих самых опасных преступников, и найти того, кто почти смог отправить меня в могилу.
На секунду воцарилось молчание, после чего Игорь Абрамович поспешил очень поспешно прервать его:
— Итак Константин, давайте вы расскажите, о том, какую помощь вы примерно искали. Я надеюсь, что вы искали меня не только для того, чтобы я показал свою глупость и бездарность?
Я слегка улыбнулся.
— Не стоит так бичевать себя Игорь Абрамович, — сказал я. — Мы здесь для того, чтобы вернуть вас снова, туда, где светит солнце, а еще, нам нужен ваш Колосс. Для того, чтобы поймать Земляного Сома.
— О, такую мелочь? — воодушевился старик. — Это то, что я могу сделать легко, и прямо сейчас. Конечно, я с радостью помогу вам. Мой Колосс вполне силён, и способен убить крупного хищника, или просто ранить. И, я думаю, что ему будет по силам расправиться с этим зверем. Полагаю, что вы планировали использовать гарпуны для его ловли?
— Именно так, — в унисон ответили мы.
Глава 16. Уколы
Подготовка к поимке этой с так позволения сказать, царь рыбы заняла около трёх часов в ходе которых был собран аэростат, и специальные гарпуны, и подобранная верёвка. После чего Майер и еще несколько умельцев запитали кустарный аэростат заставив его левитировать и подняли его в небо.