Главбух и полцарства в придачу
Шрифт:
– Вика, матри, «Ауди», крышечки.
Я засмеялась.
– Это кольца.
Малыш захлопал глазами. Пришлось снять с безымянного пальца символ супружества и объяснять:
– Вот кольцо, туда можно продеть пальчик, оно внутри пустое. В крышечку ничего не пролезет, она плоская, понял?
Никитка несколько раз надел и снял мое колечко, потом снова подбежал к «Ауди» и заявил:
– Крышечки! Пальчик не входит.
Я тяжело вздохнула. Да уж, объяснила ребенку суть. Он все великолепно понял: раз не хочет нанизываться, это
ГЛАВА 9
– Котлетку хочешь? – крикнула из кухни Томочка. – Эй, Вилка, иди сюда, я только пожарила.
– Душно очень, может, вечером, попозже, когда Олег придет, – ответила я, входя на кухню.
Внезапно Тома резко покраснела, а на глазах подруги выступили слезы. Я испугалась, подскочила к ней, выхватила лопаточку и сердито сказала:
– Дохозяйствовалась. Хватит. Никому ничего мясного при такой жаре не хочется. Иди полежи, а я пока всех покормлю и за Никитосом пригляжу.
– Это ты сядь, – неожиданно серьезно ответила она, – и выслушай меня.
Я молча села и уставилась на Тому.
– Целую неделю мучаюсь, – выпалила та, – все не знала, следует ли тебе говорить. Извелась просто!
Вот тут я перепугалась окончательно. Тамара святой человек, очень откровенный и по-детски непосредственный. Скрытничать у нее не получается. Мы живем вместе много лет и давно стали роднее сестер. Между нами никогда не существовало особых тайн, а теперь их и вовсе нет. По сути, мы одна большая семья, естественно, изредка случаются недопонимания, конфликты, но всегда находится разумный человек, который остужает чрезмерно горячие головы домочадцев, и это, как правило, Тома. Что же такое она могла утаивать от меня семь дней?
Напрашивался лишь один ответ. Тамара серьезно заболела. Сначала она по привычке решила не обременять нас сообщением о недуге, но вот…
– Ни о чем не волнуйся. Немедленно отправим тебя в лучшую клинику: Германия, Израиль, США. Сейчас все лечат, абсолютно. Деньги найдем, о Никитосе и Кристе не волнуйся. Сеня отправится с тобой!
– Вилка, – перебила меня Тома, – я совершенно здорова. Речь идет о тебе.
– Обо мне?
– Да.
– В чем дело?
– Скажи, ты любишь Олега?
– Конечно. Зачем жить с тем, кто не вызывает положительных эмоций?
– Всякое случается, – протянула она и принялась кашлять.
– Хватит, – велела я, – немедленно рассказывай, в чем дело!
Подруга снова покраснела и все выложила.
В прошлую пятницу в нашей квартире зазвонил телефон. Тома сняла трубку и услышала женский голос:
– Виола, ваш муж завел любовницу, Лесю Комарову.
Информаторша с легким злорадством сообщила место работы, возраст разлучницы, описала ее вид и добавила: «Если приедете к пяти вечера к конторе мужа и подождете пару минут, поймете все».
Тамара призадумалась. С одной стороны, она была рада, что трубку сняла не я, с другой – посчитала гадкое сообщение глупостью, однако все же
Волей-неволей она стала присматриваться к Куприну и заметила несколько странностей. Олег, раньше швырявший рубашки где попало, теперь раздевался в ванной и моментально затевал стирку. Согласитесь, удивительный поступок для мужчины, никогда не обременявшего себя домашними хлопотами.
Томочка не выдержала и с самым невинным видом поинтересовалась у него:
– Что это ты в енота-полоскуна превратился?
У Олега сначала забегали глаза, но потом он быстро нашелся:
– Да я в нашей столовой взял сосиски с кетчупом, капнул себе на живот. Вот и решил пятно застирать, а то въестся – и не отойдет.
Томочка кивнула. Она не стала напоминать моему мужу, что он уже несколько дней подряд старательно стирает сорочки. Неужели регулярно обливается томатным соусом?
В голове Томы поселилась нехорошая мысль: наверное, известие о любовнице правда. Олег, придя со свидания, уничтожает улики. Может, на воротничке остался след от губной помады или его дама сердца употребляет слишком едкие духи, а запах лучше всего отбивает холодная вода.
Дальше – больше. В субботу Олег отодвинул тарелку с гуляшом и недовольно буркнул:
– Плохо мясо получилось, с луком-пореем намного вкусней, почему ты его, как вчера, не положила?
Тамарочка спокойно ответила:
– Я никогда не употребляю порей.
Олег осекся и пробормотал:
– Да ну?
– Конечно, – невозмутимо продолжила Тома, – ты забыл? У Вилки на него аллергия, даже от запаха порея она пятнами идет.
– Помню, конечно, – стал врать Олег, – я его с зеленым болгарским перцем перепутал. Ты вчера с ним мясо приготовила, я чуть язык не проглотил, сегодня в сметане не так вкусно.
Можно было напомнить Куприну, что вчера на ужин она потушила карпа. Сеня дико ругался, вытаскивая из вкусной рыбы тонкие кости, а Олег явился за полночь и рухнул в кровать, не заходя на кухню. Но Томочка вновь промолчала, хотя ее мучила мысль: кто вечером угощал майора мясом с луком-пореем?
Затем она обратила внимание на еще одну странность. Когда у Олега начинал звонить мобильный, он отвечал не всегда, иногда, просто взглянув на дисплей, засовывал сотовый в карман, потом шел в ванную, включал душ и начинал тихо разговаривать. Куприн явно не хотел, чтобы кто-либо слышал беседу.
Во вторник доведенная до нервного тика Томочка решилась на крайний поступок. После того как Олег, посекретничав под шум воды, вышел и отправился на лестницу курить, она схватила оставленный им в прихожей мобильник и переписала последний определившийся номер.
В подруге явно пропал Эркюль Пуаро и Джулия Робертс в одном флаконе, потому что она потом пошла в спальню, взяла свой сотовый и позвонила.
– Алло, – прожурчал милый женский голос.
На слух даме было лет сорок.
– Анечка! – воскликнула Тамара.