Главбух и полцарства в придачу
Шрифт:
Утром Роза, успокоенная и даже веселая, убежала на работу, а Сирена отправилась к Митричу. Сев в электричку она ощутила какой-то дискомфорт, странное чувство беспокойства и тревоги. Она осторожно огляделась и увидела неприметную бабенку, одетую в серую куртку, кроссовки и платок, закрывавший почти все лицо. Сирена мигом поняла причину своей тревоги. Эта тетка ехала с ней в одном вагоне метро, а теперь очутилась и в поезде. Может, простое совпадение, а может…
Решив подстраховаться, Сирена вышла на людной станции Буркино. Тетка, смешавшись
Перекрестившись, пожилая дама отправилась обратно. Дома она отмыла туфли от налипшей глины и призадумалась. Тут с работы явилась Роза.
– Есть дома кто живой? – крикнула она.
Отчего-то Сирене не захотелось разговаривать с «дочкой», и она прикинулась спящей. Роза начала шуршать в прихожей пакетом. Свекровь чуть-чуть приоткрыла дверь своей спальни и выглянула в коридор. Роза вытаскивала из полиэтиленового мешка одежду. Сначала старую серую куртку, потом платок, следом появился мешочек с кроссовками, измазанными желтой глиной. Думая, что «мама» спокойно видит сны, «дочка» запихнула тряпки на антресоли, а обувь понесла мыть в ванную.
Сирена Львовна вышла лишь к ужину и как ни в чем не бывало сказала Розе:
– Извини, деньги будут, но попозже. Ты перезайми где-нибудь. Я звонила в сберкассу, мне сказали, что сумма огромная, ее за несколько недель заказывать надо. Не волнуйся, как получу со счета, сразу отдам тебе. Пойду, устала очень. Ездила на кладбище к своей подружке, Вере Мартыновой, у нее сегодня годовщина смерти.
– Конечно, ложись! – заботливо воскликнула Роза. – Давай, мамусенька, чаю тебе в постель принесу!
Сирена посмотрела в голубые, полные искренней любви глаза Розы и пробормотала:
– Нет, что-то меня тошнит.
– Это давление! – засуетилась та. – Врача надо вызвать!
– Не стоит.
– Разве можно так безалаберно относиться к собственному здоровью! Я сейчас же позвоню в «Скорую».
– Ей-богу, не надо обо мне волноваться, – проронила Сирена.
Глаза Розы стали еще больше, еще голубее.
– Мамочка! – с самой неподдельной заботой воскликнула она. – О ком же мне волноваться, как не о тебе? О моей любимой маме!
м тут Сирена поняла: очень хорошо, что она в свое время не поддалась соблазну и не рассказала «доченьке» о тайнике в склепе. Роза просто прекрасная актриса, всю жизнь водившая ее за нос.
Но Сирена ни намеком не дала понять Розе о своих мыслях. Однако за деньгами теперь ездила, предприняв исключительные меры осторожности. Когда бабушка
Родилась Машенька, и ей сделали тату. Роза не проявляла к внучке никакого интереса, зятя ненавидела, молодым не помогала. Деньги Лизе давала Сирена.
Потом бабушка заболела и оказалась в больнице, и тут Роза совершенно неожиданно воспылала любовью к Лизе. Она стала почти каждый день являться к дочери, тетешкаться с Машей… Лиза пребывала в глубоком недоумении и старалась не показать матери Машу голенькой.
Скоро, впрочем, причина горячей любви Розы стала ясна. Заявившись в очередной раз, мать спросила у Лизы:
– Ты одна?
– Пока да, – кивнула та, – Петя еще не пришел, они с Маринкой за детским питанием поехали.
– Смотри, – скривилась Роза, – наставит он тебе рога, прижмет подружку в уголке!
Лиза промолчала.
– Да и фиг бы с ним, – продолжала мать, – послушай, доченька, бабушка-то серьезно больна.
Лиза вздрогнула.
– Дай бог, все обойдется.
– А если нет? – прищурилась Роза.
– Что ты имеешь в виду? – похолодела Лиза, ей было страшно даже подумать о смерти Сирены.
– Понимаешь, – стала делиться своими соображениями Роза, – бабуля уже пожилая, сердце у нее больное, всякое может произойти… В общем, доченька, она тебя любит… Спроси у нее как-нибудь осторожненько…
– О чем? – прошептала Лиза.
– О деньгах, – сказала мать, – у бабули их много, где она их хранит, а?
Естественно, Лиза сообщила Сирене об этом разговоре. Роза же через день снова заявилась к дочери и спросила:
– Ну? Выяснила?
– Она не захотела говорить на эту тему, – опустила глаза Лиза.
Но Роза не поверила дочери.
– Ох, врешь! Небось хочешь все деньги себе заграбастать, – вырвалось у нее.
Лиза растерялась, а мать разозлилась и объявила старшей дочке войну. Теперь она начала изводить ее и Петю. Доставалось всем, даже крохотной Маше, которую Роза терпеть не могла. Кстати, она все-таки увидела на внутренней стороне бедра ребенка татуировку и спросила:
– Господи, это что?
– Бабушка захотела, чтобы Машенька имела такую, как у нее, – выкрутилась Лиза.
Роза не стала ни о чем спрашивать Сирену, однако по-прежнему не упускала случая ткнуть Лизу:
– У тебя новая кофточка? Ясно, что не муж-оборванец купил. Бабуля преподнесла! Этак она все деньги растранжирит. Неужели ей в голову не приходит, что в семье еще двое детей растут, мне их на ноги ставить! Ты, Лиза, непорядочно поступаешь.
Дочь молчала, она вообще была неконфликтна и очень интеллигентна. Но едва Роза уходила, на Лизу налетал Петя.
– Скажи своей матери, – орал он, – чтобы больше сюда не шлялась! И вообще выбирай: или я, или она!